Три подруги и разбитое зеркало

Стало так неуютно. Жар отступил, стало зябко. Перемена была столь резкой и грубой, что заныло разом всё тело, как если бы я из приятно-горячей ванны сиганула в ледяную прорубь.

– Поворачивай направо, – с неприкрытой враждебностью приказала Ниса, а я с радостью и облегчением увидела поворот на родную улицу.

Парень молча подчинился и едва впереди показался мой дом, я практически заорала:

– Тормози!

– Как скажешь, – рассмеялся водитель и покорно остановился, подрулив к заезду во двор. – Значит, здесь ты живешь?

Он наклонился вперед, рассматривая сквозь стекло мой многоквартирный дом.

– Выглядит…

– Неплохо, да? – с энтузиазмом воскликнула я, отстегивая ремень безопасности.

– Скверно, – вынес откровенный вердикт златоглазый, кладя руку поверх моей, потянувшейся, чтобы распахнуть дверь. – Стой.

– В гости не позову, даже не думай, – решительно пресекла я все возможные намеки.

– Я так и не ответил на твой вопрос.

Я замерла, сама мысленно удивившись такой покорности, которая была мне в принципе несвойственна.

– Ты ответил на все мои вопросы. Других у меня нет! – поторопилась заверить его я, но не получилось.

Он не поверил, и правильно сделал.

– Пусть твоя подруга выйдет, – приказал парень.

– Если я и выйду, то только для того, чтобы выкопать тебе могилу, – с ненавистью пообещала ему Ниса.

– Пусть она выйдет, и я сообщу тебе кое-что интересное, – напустил тумана оборотень.

– Ниса, выйди, – приказала я.

– Но, Ди! – начала спорить подруга.

Договорить я ей не дала.

– Поднимись наверх и проверь квартиру, – бросив на банши красноречивый взгляд, выразительно округлила я глаза. – Мало ли, кто мог заявиться, пока нас не было.

– Это да, но…

– Иди.

Ниса коротко выругалась и выскочила на улицу, громко хлопнув дверцей.

– Говори, – развернулась я к парню, проследив, как подруга, шаркая ногами и пиная воздух, направилась ко входу в подъезд. Правда, стоило ей подойди, как я вспомнила, что мои ключи от собственной квартиры остались в сумочке, а сумочка – в ресторане. Возможно, она до сих пор там. И вряд ли подружка захватила свой комплект, который у неё имелся довольно давно, потому что протащить с собой связку металлических ключей в условиях побега голышом было весьма затруднительной задачей.

Парень подался ближе, склонив своё лицо к моему. Я увидела, как вздрогнули и расширились его зрачки, вытесняя золото радужки.

Ощущение было будто произошло солнечное затмение.

Шумно втянув воздух, пропитанный моим запахом, он чуть прикрыл веки, а после проговорил мне в волосы.

– Аромат твоей кожи… особенный. Я знал, что учуяв его однажды уже никогда не забуду. Он будто оцарапал меня, оставив внутри неглубокие, но ощутимые порезы, которые всё никак не желали заживать.

– Прости, – его столь близкое присутствие поджигало что-то внутри. Думать становилось труднее. Мозг ослепляющими вспышками концентрировался на нем. На тепле, исходящем от его тела, на тяжести его руки, лежащей на моем плече, на прерывистом дыхании, словно ему так же, как и мне не хватало воздуха.

– И я знаю, что царапины не затянутся, пока ты не будешь со мной, – закончил он и прижался своей горячей щекой к моей, отчего по телу как разрядом тока ударило. – Чувствуешь? Твое тело реагирует на меня. И так оно будет реагировать только на меня. А знаешь, почему? Потому что той ночью я ударил тебя. И почти убил…

Меня затрясло, как от затяжной лихорадки. Захотелось одновременно и сбежать, и остаться на месте.

И я не знала, как будет лучше.

Отчаяние сковало, сдавило что-то в груди, заставляя смотреть на него, слушать его и верить ему больше, чем себе. Когда-то я уже переживала нечто похожее, встречу подобную этой, за которой последовало расставание. Я знала, каково это – жить без «него», каждый день продолжать идти вперед без «него», стремиться впитать в себя каждую «его» частичку и каждый «его» день, запомнить каждую секунду рядом «ним», чтобы потом собирать эти моменты как собирают старые фотографии, бережно укладывая в альбом и зная, что людей на снимках уже давно нет.

Глава 17

– Знаешь, – он потерся об меня щекой подобно большой сильной кошке. Движение мускул и перекатов мышц, которые я ощутила под упругой кожей были олицетворением мощи, силы, дикости. Олицетворением самой природы, как она есть. – Сейчас, держа тебя в своих руках, мне кажется, будто я вернул себе что-то очень ценное. Но в нашу первую встречу такого чувства не было. Кажется, мне необходимо было прикоснуться к тебе, чтобы это осознать.

Его рука скользнула мне на шею, погладила кожу, большой палец лег сперва на подбородок, а потом медленно двинулся вниз. И синхронно с этим движением внутри меня, подобно струне, начало натягиваться что-то такое чувствительное, отчего я тихо-тихо застонала.