Три покушения на Ленина

– Но ведь у нас не было другого выхода! – в отчаянии воскликнул Гиль. – Вы стояли под дулами двух револьверов и одного маузера. Я мог стрелять, и их главаря уложил бы наповал. Но после моего выстрела начали бы палить те двое, что держали револьверы у вашей головы. И чего бы мы добились? Прикончив вас, чтобы не оставлять свидетелей, они убили бы и Марию Ильиничну, и, конечно же, нас с Иваном. Вот почему я не стрелял. К тому же я понял, что им нужны не мы, а наша машина. Черт с ней, с машиной, рано или поздно мы ее найдем. Главное, что никто не пострадал и все живы-здоровы.

Ленин подошел вплотную к Гилю, пытливо посмотрел ему в глаза, постоял минуту-другую, покачиваясь с носков на пятки, и решительно заявил:

– А вы молодец, товарищ Гиль. Умеете мыслить стратегически. Это хорошо. Это очень хорошо! Вы правы: силой мы бы ничего не добились, она была не на нашей стороне. Мы уцелели только потому, что не сопротивлялись. Дайте-ка, я пожму вашу руку.

Смущенный Гиль протянул руку, но тут раздался такой заполошный стук в дверь, что он выхватил револьвер и побежал к замершему от страха часовому. Увидев знакомые лица, Гиль облегченно вздохнул и распахнул примерзшую к косяку дверь.

А тем временем с противоположной стороны подлетел автомобиль с бандитами.

– Он наш! – обрадовался Кошельков, – Даже дверь открыта.

Но Заяц, вместо того, чтобы тормозить, прибавил газу.

– Ты что, очумел? – заорал Кошельков.

– Опоздали, – односложно бросил Заяц и вильнул рулем.

Кошельков инстинктивно вжался в кресло: в свете фар мелькнули три автомобиля, из которых выпрыгивали чекисты и вооруженные карабинами латыши.

– Да, карта пошла не та, – как-то сразу успокоился Кошельков. – Ну ничего, пусть не сам Ленин, так хоть его браунинг у меня есть. Постреляем от имени вождя мировой революции. Гони на Плющиху! Будем брать кооператив.

Удивительное дело, но, побывав на волосок от смерти, Ленин не вернулся в Кремль, не вызвал Дзержинского и Петерса, не приказал им любой ценой найти и наказать бандитов, а поехал в лесную школу, где его ждали взволнованные предстоящим праздником дети.

Тем временем не находящий себе места Бонч-Бруевич решил ехать навстречу Ленину.

– Дорога тут одна, – думал он, – если что-то с машиной, пересажу Ильича в нашу, а Гиль пусть занимается ремонтом. Но чует мое сердце, ох, чует, что дело тут не в машине. И дернула же меня нелегкая сказать Ильичу об этой школе! – казнился Бонч-Бруевич. – Сидел бы он сейчас в Кремле, я – в соседнем кабинете, и не было бы никаких забот. Всё, – поднялся он, – больше я ждать не могу!

И надо же так случиться, что у двери он, можно сказать, нос к носу столкнулся с Лениным и его сестрой.

– Слава тебе, господи, – машинально перекрестился Бонч-Бруевич. – Что случилось? Где вы пропадали?

– Потом, – отмахнулся от него Ленин. – Я понимаю, вы тут переволновались… Где Надя? Как она?

– Наверху. В своей комнате. Волнуется, как и все.

– Ты иди к ней, – попросил он Марию Ильиничну. – Успокой. Но ничего не рассказывай. Я поднимусь позже и все расскажу сам.

– Так, значит, что-то все-таки случилось? – полуутвердительно спросил Бонч-Бруевич.

– Случилось, Владимир Дмитриевич, еще как случилось! – подозрительно бесшабашно ответил Ленин. – Нас остановили вооруженные бандиты, наставили на нас револьверы, отняли машину, отобрали документы и бросили нас на дороге.

– Где, где это случилось? – похолодел Бонч-Бруевич.

– Недалеко отсюда, где-то возле Совета. Но мы-то хороши, – сардонически улыбаясь, продолжал он. – Трое взрослых мужчин, у всех есть оружие – и отдали машину без всякого сопротивления. А у меня и браунинг забрали, – развел он руками. – Так-то вот. А вы говорите…

– Н-н-ничего я не говорю, – почему-то заикаясь, вымолвил Бонч-Бруевич, представив эту картину. – Там было очень темно? Они вас не узнали? – радуясь тому, что это были бандиты, а не эсеры или белогвардейцы, которые, конечно же, в живых Ленина ни за что бы не оставили.

– Мало того, что не узнали, – смеясь, продолжал Ленин. – Когда я им представился, их главарь почему-то назвал меня Левиным, а себя хозяином Москвы ночью.

– Кем-кем? – проснулся в Бонч-Бруевиче руководитель 75-го кабинета.

– Ни много, ни мало – хозяином Москвы ночью.

– Ну мы этого хозяина прищучим! – стукнул по столу Бонч-Бруевич. – Ну он у нас попляшет!

– Думаете, что сможете его поймать? – недоверчиво уточнил Ленин.

– Уверен! Они крутятся где-то в Москве. С рельсов им не съехать. Сейчас же пошлем патрули, выставим заставы, организуем засады. Мы их поймаем! А не поймаем, так расстреляем, – добавил он после паузы.

– Что ж, действуйте, Владимир Дмитриевич, а я пойду к Наде. Да и детишки заждались: пора открывать праздник.

И тут на пороге вырос заиндевевший Гиль.

– Владимир Ильич, – виновато обратился он, – разрешите мне присоединиться к отряду, который будет заниматься поиском машины? А то как-то неловко получается: сотни людей ищут мою машину, а я сижу без дела.