Три повести

Моя сестра Дашка фыркает, папа удивлённо и насмешливо приподнимает брови, а мама произносит многозначительно «Павел!». И я тут же, как всегда совершенно невпопад успеваю подумать, почему люди, которые не очень хорошо представляют, как следует везти себя в более или менее напряжённой ситуации, часто с особенным выражением произносят имя одного из участников? Ведь даже я заметила, что данный приём в большинстве случаев либо просто не срабатывает, либо игнорируется, а я знаете ли не самый наблюдательный человек, да и вообще ребёнок, так неужели тех, кто старше и опытнее, данный факт не научил ничему? Я машу рукой, как бы показывая, что мне всё это фиолетово, а потому просьба не беспокоиться и вообще, на дураков, как известно, не обижаются.

Хотя это и не совсем так, но я лучше тресну пополам вот прямо за этим вот дурацким, семейным ужином, чем покажу, что Пашке удалось-таки меня задеть. Я с ненавистью смотрю на его красивое, гладкое лицо, спокойный, богатый оттенками голос, и злюсь на себя за то, что введусь на его провокации, как маленькая.

Чтобы отвлечься, смотрю на улыбающуюся своим мыслям сестру Дашу и злобно думаю, что она ничуть не лучше Пашки. Может даже хуже, потому что, во-первых, такая же красивая, только по своему, по-девичьи, а для меня это ещё обиднее, потому что брату его красивость простить гораздо легче, чем сестре. А во-вторых, она равнодушная, а это отвратительно. Мне иногда кажется, что если перед ней будет стоять выбор – пройти мимо, или помочь кому-нибудь в трудной ситуации с риском испортить причёску, Дашка, не слишком раздумывая, выберет первое.

Всё-таки с красивыми людьми бывает очень трудно поддерживать хорошие взаимоотношения. Мне кажется, это оттого, что им в жизни очень многое даётся слишком легко. Не считая самой красоты, которая ни в малейшей степени не является их заслугой, им так и катят по жизни бонусы, один заманчивее другого. Ведь не секрет, что они получают многое просто так, что называется за красивые глазки. И там, где таким, как я нужно приложить немалые усилия, им бывает, достаточно просто улыбнуться. А иногда и этого не нужно. Вот простой пример. В нашей гимназии есть очень крутая театральная студия, и руководит ею, между прочим, настоящий режиссёр. Так вот, когда я пришла ещё в шестом классе, чтобы записаться, мне прямо сказали, что набор временно приостановлен. В моём случае, надо заметить, он так никогда больше и не был возобновлён. Зато Дашку, например, прямо уговаривали посещать студию, а она ещё, Марлен Дитрих недоделанная, кочевряжилась. Видите ли школьный театр не достоин её светлости.

Ах да, я, кажется, забыла упомянуть, что мои родные брат и сестра – близнецы и старше меня на два года. Они учатся в девятом классе и до омерзения хороши собой. На первый взгляд, Даша и Паша не слишком похожи, но это только видимость. Потому что на самом деле, они почти идентичны. Особенно по своему внутреннему содержанию. Высокомерные, самовлюблённые и расчётливые. Шагу не сделают, если это им не выгодно. Ну а внешне, да они разные, но это и понятно, они ведь разнополые двойняшки. Хотя и здесь, много общего: оба высокие, спортивные, яркие. Только Даша – длинноногая блондинка с отпадной фигурой и карими глазами, – посмотришь, прямо белокурый ангелочек, мечта представителей сильного пола со средненьким IQ, ну а Пашка – высокий шатен с зелёными глазами и развитой мускулатурой, у которого чуть не каждый месяц меняются девушки, млеющие от его офигенности. Правда, в этом соревновании Пашу с Дашей им не переплюнуть. Никто на свете не уверен так в собственной блистательной неотразимости, как мои братец с сестрицей.

Так вот, хоббитом Пашка называет моего школьного приятеля Юрку Либермана за мелкий рост, большие, оттопыренные уши и неутомимую живость характера, которая буквально выпирает из него и проявляется во всём: в повадках, в глазах, в мелких, суетливых движениях рук и даже подвижном кончике его тонкого, хрящеватого носа.

Юрка действительно ниже меня на целую голову, хотя ему исполнилось уже пятнадцать и учится он в восьмом классе. Но я не обращаю на это внимания, потому что убедилась на своём опыте, что ценность человека заключается вовсе не в этом. Юрка умный и обо всём на свете имеет собственное мнение. А ещё несмотря на свой маленький рост и общее хилое телосложение, он совсем не трус. Когда кто-то из старшаков однажды отпустил мерзкую шутку по поводу полноты его матери, что-то типа того, что на каком, интересно, тётенька месяце, он не раздумывая бросился в драку, хотя этих подонков было трое и все они были крепче его, да и вообще там вполне хватило бы и одного. И хотя отметелили они тогда Юрца за милую душу, но пока мог, он вставал и снова шёл на них, окровавленный и страшный. И что-то было в этом, видимо, до того пугающее и необъяснимое, что больше его не только не трогали, но и встречаясь в школьных переходах, старались, опустив голову, чтобы не встречаться глазами, как можно быстрее пройти мимо.