Три причины моей ненависти (СИ)

— Ага… — ответила она задумчиво, разумом находясь далеко за пределами гостиной, в которой они оба сидели последние минут сорок.

— Что происходит, Грейнджер? — Драко отложил в сторону книгу, которую безуспешно пытался читать — ты ведёшь себя странно с того момента, как мы вышли из кафе. И если ты сейчас снова скажешь «ага», я тебя укушу.

— Ага, — Гермиона подняла на него рассеянный взгляд и с трудом вынырнула из своих размышлений — Ты что-то сказал?

— Неужели ты меня заметила, — Малфой театрально приложил ладони к груди. — Я пытаюсь говорить с тобой уже почти час. Что случилось?

— Все в порядке, — она демонстративно подняла повыше журнал, который бездумно листала, чтобы полностью спрятать от Драко своё лицо. Гермиона надеялась, что он поймёт тонкий намёк и, наконец, оставит её в покое.

— Нет, не в порядке, — он вырвал журнал из ее рук и с треском отшвырнул на низкий столик возле дивана.

— Эй, вообще-то я читаю! — она раздраженно фыркнула, когда журнал с треском стукнулся от поверхность стола. А Малфой оказался не очень то и сообразительным.

— Правда? — тон Драко стал обманчиво дружелюбный, и Гермиона слегка напряглась, ожидая очередную подставу — что-то раньше я не замечал в тебе особой любви к квиддичу.

Она молча уставилась на обложку журнала, который сиротливо лежал на столе и с силой подавила рвущийся из груди разочарованный вздох. «Квиддич для чемпионов». Черт, видимо она настолько увлеклась обдумыванием слов миссис Малфой, что по ошибке взяла любимое чтиво Рона.

— Что я могу сказать. Ты многого обо мне не знаешь, — она с важным видом вернула себе журнал и открыла ровно посередине. Отступать то уже некуда.

— Грейнджер, во имя Мерлина, прекрати этот цирк!

— Что ты от меня хочешь, Малфой? — она бросила журнал на диван и раздраженно вздохнула. Этот разговор здорово напрягал её, потому что постоянно мешал сосредоточиться на более важных вещах.

— Я хочу, чтобы ты мне объяснила что с тобой происходит. Почему ты ведёшь себя так, словно была на свидании с дементором?

— Послушай, я в полном порядке. Просто мне нужно время, чтобы обдумать все то, что происходило в последние несколько дней, — выпалила Гермиона на одном дыхании и замолкла, опасаясь, что он раскусит её не очень убедительную игру.

Но Малфой недоверчиво вглядывался в ее лицо ещё несколько мгновений, и, видимо, посчитав ее ответ достаточно правдивым, коротко кивнул вновь утыкаясь в книгу.

— Грейнджер, если моя мать тебе что-то наговорила…

— Нет! — нервно вскрикнула Гермиона, ловя на себе его удивлённый взгляд, затем добавила уже спокойнее. — Нет. Малфой, твоя мать очень милая женщина. Мне было приятно побеседовать с ней и…

— Ну-ну, — Драко скептически хмыкнул. — Уж я то знаю, на что способна моя матушка.

— …и я искренне не понимаю, как у такой милой женщины, получился такой, абсолютно не милый ты. — Закончила Гермиона, одарив его суровым взглядом. — Надеюсь, тема закрыта?

— Безусловно. Стоп, ты действительно не считаешь меня милым?

Гермиона фыркнула и вышла на кухню, чтобы сделать себе чай и провести в одиночестве хотя бы десять минут, пока связь вновь не толкнёт её в руки Малфоя. И если она не получит свой законный перерыв, то тогда точно его придушит, ибо терпение было уже на исходе.

Руки автоматически выполняли привычные движения: ставили чайник на плиту, доставали чай и молоко, пока их хозяйка была полностью погружена в свои мысли.

Итак, значит Малфой после несчастного случая с бедняжкой Крипплом забросил свои кулинарные курсы в долгий ящик и, по словам его матери, пару-тройку лет ничего не готовил.

Это было так странно — Драко Малфой жертвует своим любимым занятием, потому что по его вине пострадал домовой эльф. Та версия Драко, которая была знакома ей ещё в школе, маловероятно обратила бы внимание на какого-то жалкого домовика. Кстати говоря, взрослый и более милосердный Малфой импонировал девушке гораздо больше…

Гермиона встряхнула головой, отгоняя от себя некстати появившуюся мысль о характерных изменениях Драко, вновь возвращаясь к произошедшему несчастному случаю.

Итак, спустя столько времени он вновь берет в руки кастрюлю и ради кого? Ради Гермионы Грейнджер. Ну да, совсем ничего необычного.

Свист кипящего чайника на секунду прервал ее размышления, и Гермиона немного отвлеклась на приготовление чая. Немного молока, две ложки сахара, тщательно перемешать сначала в одну сторону, потом в другую — ритуал, без которого не обходилось ни одно ее чаепитие. Девушка достала чайную ложку, по привычке засунула в рот и облизала — отлично, все так как должно быть.

Но стоило ей только сесть за стол и поднести к губам ароматный напиток, голова вновь загудела, быстро анализируя полученную от Нарциссы информацию.

Боже, почему нельзя просто взять и спросить: «Малфой, ты мне тут вчера супчик варил, вкусный такой. Кстати, а почему ты решил вновь взяться за готовку? Ты же не делал этого столько лет, после того что произошло с домовиком.»