Три причины воскресить тебя

Три причины воскресить тебя

1

Я очень чётко помню мгновение, когда я умерла. До сих пор, правда, не понимаю как. Но я точно не успокоюсь, пока не найду того, кто отправил меня на тот свет!

Первые моменты после убийства, говорят, могут помочь открыть тайну смерти. Но, перебирая в памяти воспоминания, я никак не могу найти зацепок.

Последний звук, что я слышала, будучи живой, был звон часов в гостинной. Это был обычный понедельник, ровно семь вечера. В это время у нас проходит еженедельное собрание третьекурсников факультета ведьмовства в Магической Академии Арвендора.

Я точно помню, что успела сделать три глотка чая, мигнул свет, раздалось три удара старомодных часов и всё. Занавес. Тьма. И никакого света в конце тоннеля.

Теперь я стала призраком. Да-да. Призраком. Привидением. Но что-то никому из однокурсников я пока не привиделась!

Первым звуком в моей посмертной жизни был пронзительный крик Амели, моей лучшей подруги. Крик, возвещающий о моей смерти.

Все звуки в этом состоянии мне пока казались невероятно громкими. А может быть этот крик и в самом деле был просто невероятно мощным? Всё таки, Амели лучшую подругу потеряла.

— А-а-а, Самми, что с ней⁈ — звонкий голос Амели прорезал по-будничному тихие разговоры однокурсников. А, да, забыла представиться — меня зовут Саманта. Или Самми — для друзей.

К крику Амели через секунду присоединились и другие голоса товарищей по обучению. Вскакивая со своих мест вокруг элегантного чайного столика, они переполошились, будто курицы в сарае во время визита лисы.

Все взгляды были устремлены мимо моей нынешней оболочки на моё бывшее тело. До этого момента ничем особо не примечательного, кроме несомненного таланта к ведьмовству. Ну и привлекательности, разумеется.

Худощавая блондинка с платиновыми волосами и женственными формами лежала откинувшись на спинку диванчика, с которого пару секунд назад вскочила Амели.

Из зелёных глаз, стремительно меняющих цвет на багряный, стекали кровавые слезы.

Такая же алая струйка выходила и из пухлых губ, искривленных от боли. Лоб подтверждал факт испытываемых страданий наличием морщин, которых у меня, юной девушки девятнадцати лет, быть не должно было.

А ещё я не дышала, так как умерла. Но однокурсники ещё не знали этого.

— Её отравили! — воскликнула моя заклятая «врагиня», а в прошлом — лучшая подруга, Табита. Или, как ее называли на курсе — Табби.

«Да ты что!», — подумала я. Спасибо, мадам очевидность.

— Надо её срочно отнести в лазарет, вдруг её ещё можно спасти! — выдвинул бессмысленную гипотезу популярный на курсе красавчик Картер.

Он был моей первой любовью. Но мои светлые и наивные чувства разбились о коварство Табби, которая не постеснялась увести парня у лучшей подруги. Картер же никогда умом не отличался!

Тогда, на первом курсе, он купился на чары этой злобной гадюки, околдовавшей его, простофилю, чарами. А сейчас предлагал отнести в лазарет мое мёртвое тело. Дурак.

Движимый своей бессмысленной затей, наконец-то, впервые за три года обучения, Картер опустился передо мной на одно колено и нежно взял меня на руки. Табби позеленела от негодования, но не рискнула начать скандалить.

Про себя я тогда отметила, что такое поведение не характерно для бывшей подруги, ревнующей Картера к каждой лавке… Эх, если бы я могла почувствовать бесценное удовольствие от этой ситуации при жизни: Картер держит меня на руках, а Табби смотрит и злится…

Но я могла лишь смотреть. Моё нынешнее тело, находясь в котором я наблюдала за происходящим в гостинной, хоть и сохранило прежнюю внешность, судя по отражению в зеркале, однако, теперь было полупрозрачным и мерцающим.

Картер и бегущие за ним Амели и Табби неслись по коридорам Академии, сшибая по пути вазы на постаментах и некстати шедших людей. Я бежала за ними. Удивительно, я думала у призраков не бывает ног и они буквально «плавают» в воздухе, но это оказалось неправдой. У меня были ноги и я ими активно перебирала.

Тут из-за поворота возник Стефан, наш куратор.

— Что случилось с Самантой? Куда вы её несёте? — мне ещё при жизни очень нравился баритон нашего преподавателя.

— Её отравили! — взвизгнула Амели.

— Мы в лазарет! — одновременно с ней крикнул Картер, продолжая бежать.

В лечебницу Академии мы прибыли через пару минут. Мадам Вейнер, старший целитель, сосредоточенно начала осмотр моего тела. В Академии её называли Стальная Вейнер — за особое хладнокровие и немного жестокую суровость по отношению к больным.

— Что она ела и пила за последние сутки? — голос целительницы был похож на лязг железа.

— Ну…сейчас она выпила чай, с утра и в обед — не помню, надо подумать, — рассеянно отвечала Амели.

— Чай кто-то ещё пил? Какой чай? — мадам Вейнер подняла взгляд на столпившихся одногруппников.

— Все пили этот чай! Это был самый обычный, фруктовый, — в разговор влезла Табби.

— Понятно. Практикум по гаданию в последние три дня был? — вдруг неожиданно задала целительница вопрос не в попад.