Три принца и дочь олигарха

— А потому, что с документами куда надо ходил папин человек. Честно говоря, я не знаю, как именно проходит процедура при въезде и выезде, когда причаливает или отчаливает папина яхта. Наверное, и с соответствующими органами папа договорился о «невыдаче». Или Альберт Ефимович, или кто-то еще из его команды. Возможно, в присутствии принца. Возможно, бумаги показали. Видеозапись. Принц в России находится на законных основаниях. Он ничего не нарушал. Никаких фальшивых или чужих документов у него при себе нет, как вы успели убедиться. А то, что представляется чужим именем… Мне в жизни тоже приходилось это делать, чтобы навязчивые граждане решили, что перепутали меня с Ларисой Большаковой.

Потап Прокопьевич усмехнулся.

— Лотар приехал с биологическим отцом встретиться? — спросил полицейский. — Объясните мне! Я страшно не люблю, когда чего-то не понимаю!

— Он спасает свою жизнь.

— От кого?! Кому он нужен? Королевство их, как я понимаю, размером с наш город, если не меньше. Армии нет, атома нет, вообще никакого оружия нет, полезных ископаемых нет. А оффшорные зоны и в других местах есть.

Я решила представить версию, которая, по моему мнению, наилучшим образом подходила для Потапа Прокопьевича, и пояснила, что второй принц, Максим, является сыном нашего вице-премьера Максима Вячеславовича Суворина. А третий, убитый, был сыном моего отца и соответственно моим братом. Вероятно, Суворин хочет посадить на трон Лотиании своего сына, а для этого надо убрать конкурентов. На Лотара уже покушались, и самолет моего отца, по всей вероятности, взорвали из-за того, что на нем летел Лотар. Только Лотара тогда в нем уже не было. Но погиб мой другой брат, летчик, который согласился выполнить просьбу отца и доставить наследного принца Лотиании к его биологическому отцу и в частную гостиницу, где он живет тихо, только перекрасив волосы в другой цвет.

Наших полицейских, бывших милиционеров, удивить сложно, но мне это удалось.

— Чего угодно ожидал… Такое в жизни видел и слышал… — качал головой Потап Прокопьевич. — То-то вы лично в это дело влезли, Лариса Ивановна. А я все понять не мог… Сама фармацевтическая королева лично… А правительство наше я всегда не любил. Но королева-то, королева… В смысле, не вы, а Лотиании. А куда вообще король смотрел?

Я развела руками.

— Он гей?

— Кто? — не поняла я. — Лотар?

— Нет. То есть да. Другой Лотар. Король.

— Не знаю. Знаю только, что все дети не от него. Может, он не может иметь детей? Знаю, что королева — несчастная женщина. А сейчас она находится под большим влиянием нашего вице-премьера. И это очень не нравится моему папе.

— Теперь мне все понятно, — задумчиво произнес полицейский.

«А мне нет».

— Значит, шведская принцесса хочет замуж за наследного принца Лотиании… Нам ждать нашествия других принцесс?

— Не думаю. Это случайность. Они были и раньше лично знакомы.

— Он долго будет у нас тут прятаться? — спросил Потап Прокопьевич после некоторого периода раздумий.

Я развела руками.

— А к себе вы его точно не хотите забрать?

— У меня двое детей. Они мне дороже всех принцев, вместе взятых. А уже имеются два трупа. То есть больше. Жан погиб и Петр погиб. Пусть его Валерия забирает. Если надо, посидит у нее в подполе.

— Что планирует делать ваш отец?

— Этого не знает никто. Но смерть сыновей он точно не забудет.

Глава 21

Когда утром мы приехали в больницу с Потапом Прокопьевичем, с нами вместе также поднялся один из приставленных ко мне папой парней, второй остался в машине. Нас ждал большой сюрприз.

Встретить нас вышел заведующий отделением, в котором лежал Лотар, то есть Леонид Курбатов. Заведующий отделением как-то странно мялся.

— Что у вас случилось? — начальственным тоном представителя органов спросил Потап Прокопьевич.

— Вы не сможете его забрать, — печально сказал врач.

— Умер?! — в ужасе воскликнула я. После всех усилий по спасению Лотара…

— Вы куда смотрели? — рявкнул Потап Прокопьевич и добавил немного запрещенного мата.

— Жив, но без сознания.

— Что случилось?! — рявкнул Потап Прокопьевич.

— Он еще что-то выпил? — спросила я. — Или какой-то рецидив?

— Его пытались украсть.

Я впала в ступор. Лицо Потапа Прокопьевича изменило цвет, и он явно с трудом сдерживал ярость.

По словам врача, медсестра вовремя подняла крик. Не с этого отделения, а этажом ниже. Дежурную на этом этаже, похоже, усыпили. Злоумышленников было двое, в масках, они успели сбежать. Пациента бросили на лестнице. Он был без сознания и пока в сознание не приходил.

— Вы в полицию звонили?

— Да, конечно. Двое приезжали, осмотрели тут все и уехали. Ловить уже было некого. А пациент жив. Мы сообщили, что вы с утра к нам за ним собирались. Они обрадовались и сказали, что вы во всем разберетесь. Они сюда в половине пятого приехали. А случилось все в половине четвертого. Жить он будет. Ему что-то вкололи. Анализ еще не готов. Они его тащили отсюда в бессознательном состоянии. Сейчас он спит.

— Показывайте.

— Вот, — кивнул заведующий отделением на одну из коек.