Три принца и дочь олигарха

Мы обнялись. Отец разрыдался у меня на плече. Человек, который, как я знала, не плакал никогда! Но он же не железный! А тут целая цепочка — Жан, Петр, Люся, чуть не погибла Агриппина, теперь Василий…

Но неужели все-таки убивают детей моего отца?!

— На мне порча, Ларка! Правильно та баба сказала. Ты знаешь, кто может снять порчу?

— Папа, это чушь.

— Это не чушь! Ты понимаешь, что гибнут мои дети? Гибнут самыми разными способами! Один за другим! Это не один человек организует. Это все разные смерти! То террористы, то отравление. Что мне делать?!

— Вначале успокоиться, — сказал официальный начальственный голос. — А потом хорошо подумать, кто может вам мстить. Если это, конечно, на самом деле мстят вам. Давайте пройдем в кухню и побеседуем.

Мужчина в штатском представился, показал мне удостоверение. Я не стала читать, что там написано, и просто спросила, как умер Василий и что он делал в этой квартире.

Оказалось, что квартира была куплена Василием на имя его любовницы, которая продолжала рыдать. Они встречались уже года три. Василий не собирался уходить из семьи, где у него было трое детей, но имел постоянную подругу на стороне. Я подумала про себя, что, возможно, и не одну. Этой женщине, которая сидела на огромной кухне, выполнявшей и роль столовой, на вид было лет двадцать семь, но в эти минуты она выглядела ужасно. Изможденное, серое лицо, вообще без косметики, ввалившиеся, красные и уже припухшие глаза. Она привалилась к стене и прижимала руки к животу. Она беременна? Она любила Василия? Или оплакивала потерю богатого спонсора?

В комнате продолжали разговаривать мужчины. Старший чин, который выходил на лестницу, кивнул мне на стул за тем же столом, за которым рыдала подруга Василия, сел сам, рядом устроился отец и закрыл лицо руками. Коля привалился могучим плечом к стене. Вскоре в кухне появились еще двое, один — явно сотрудник органов, второй — нет. Второй был какой-то… растрепанный. Нет, волосы у него лежали нормально, но он был немного не в себе.

Старший полицейский чин посмотрел на меня и спросил, знакома ли я с Андреем Николаевичем Перепелкиным и Тамарой Николаевной Перепелкиной. Значит, брат и сестра? Я ответила, что нет, вижу их в первый раз в жизни и об их существовании ни вообще, ни в жизни Василия, в частности, не знала.

— Вася говорил, что если вдруг что-то случится, звонить отцу, а если до отца не дозвониться, или его в стране нет, то вам, Лариса, — сквозь рыдания сообщила Тамара Николаевна.

— Я сказал, что надо сразу звонить в полицию, — встрял Андрей Николаевич. — И позвонил. А Тамара позвонила Ивану Васильевичу.

— Вы все правильно сделали, Андрей Николаевич, — похвалил полицейский.

— Как умер Василий? — спросила я. — Его убили?

— Налицо все признаки отравления, — сообщил полицейский. — Сейчас эксперт возьмет на анализ рвотные массы, коньяк и продукты уже упаковали.

— Я сама только что из больницы, — прорыдала Тамара Николаевна. — Из Боткинской. С отравлением.

— Я ее с утра забрал, — сообщил Тамарин брат, обращаясь ко мне. Остальные, вероятно, уже все знали. — Мы сюда приехали, а он тут…

— Холодный! — зарыдала Тамара.

— А вы чем отравились? — спросила я у Тамары.

— Салатом.

— Я тебе сколько раз говорил, чтобы ты не покупала магазинные салаты! — рявкнул брат. — Неизвестно же, сколько они там лежат. Ну, неужели самой не порезать! Тома, это же твое здоровье! Это же не первое отравление!

— Но такое сильное — первое? — спросил полицейский.

— Да, в больницу в первый раз попала. И «Скорая» сразу в инфекционную повезла.

— Кто вызывал «Скорую»? — спросил полицейский.

— Вася, — прорыдала Тамара. — Он вовремя приехал… Я тут загибалась.

— Вы были в таком состоянии, что не могли сами вызвать «Скорую»? — спросила я у Тамары. — Но смогли позвонить Васе?

— Она ему не звонила. Он сам приехал — на ее счастье, — пояснил Андрей Николаевич. — Вызвал «Скорую», мне позвонил. Вася испугался. И я испугался, потому что у нее голова кружилась и «мушки» перед глазами бегали. Ну и рвота, понос — обычные дела. То есть к моменту Васиного появления она уже не могла сама до туалета добраться, в комнате лежала чуть ли не в коме. Лихорадило ее, холодным потом покрылась. Слава богу, вытянули.

— Но Вася никогда не ел магазинные салаты! — воскликнула Тамара. — Он, как и ты, меня ругал, и сам бы есть их не стал. Он чем-то другим отравился! И я же десять дней назад отравилась! Где тот салат?!

Полицейский спросил у меня и отца, когда мы в последний раз видели Васю или говорили с ним по телефону. Я его видела на похоронах Петра, мы вообще с Васей мало общались, отец с Колей, как оказалось, видели его два дня назад. Вася был абсолютно здоров.

— Сегодня — то есть вчера — он сюда приехал, чтобы дождаться вас? — спросил полицейский у Тамары.