Три ПВ

      Скоро откроются государственные банки, людям будут выдавать кредиты, они начнут покупать жильё и машины, привыкать к хорошей жизни. Пока же квартиры выдают лишь гражданам, работающим на государство, для остальных квартиры сдаются в аренду. То есть военные, милиционеры, служащие СБ, заводские рабочие, водители, чиновники, учителя, медики — все эти люди имеют право на личную квартиру — приличный городской уголок для жизни с полным комфортом, который высоко оценили даже жители двадцать первого века. Все они одеты с иголочки, сытые, довольные, словно ходячая реклама, которая вопит: «Смотрите на меня, я работаю на государство, дела у меня идут отлично. А вы всё ещё страдаете ерундой, глупое и необразованное быдло? Скорее идите в школу за знаниями, тогда, может быть, сумеете устроиться на завод».

      М-да… Пока китайского социалистического капитализма не выходит. Всё больше похоже на Советский Союз. На полках магазинов выбор откровенно небольшой, продукты не блещут разнообразием, с хозтоварами жуткий дефицит, поскольку всё скупается моментально. Правильно, заводов мало, линейка продукции большая, у людей пока ничего нет, так что спрос гораздо выше предложения. Но люди, как минимум те, что работают на государство или обзавелись нейросетями и работают на себя, не голодают. Насчёт крестьян из глухих деревень сложно сказать. Одно можно сказать точно — они избавились от лишних ртов, передав их на обучение в школу. Пришлось срочно из домов организовывать приюты, нанимать людей, которые будут присматривать за детьми, кормить их. Естественно, все расходы легли на государственный бюджет.

      Сейчас в столице проживает тридцать тысяч детей-сирот в возрасте от шести до четырнадцати лет — это сироты, которые остались без родителей или дети, от которых отказались родители, скинув заботу на государство. Плюс в школы ходит множество детей госслужащих. К тому же не все школы построены в столице, половина из них были возведены в провинции. Поэтому Светлана жаловалась на нехватку учителей и школ.

      Помимо учителей в школах на группу из тридцати детей нужен как минимум один воспитатель в приют, который будет за ними присматривать после школы. Следовательно, получается ещё тысяча человек, которым надо платить зарплату, предоставить жильё, обеспечить продуктами для деток. С одной стороны — это рабочие места, с другой — эти воспитатели безграмотные крестьяне, они ничему не могут их научить, разве что житейской мудрости. А ведь у них нет нейросетей, невозможно проследить, насколько хорошо или плохо они относятся к своим обязанностям. Следовательно, нужен проверяющий орган, который будет контролировать всю эту братию. На должность воспитателей старались брать женщин, которых в этом мире больше мужчин, хватает среди них обделённых: вдовы, приживалы, старые девы — все они никому не нужны, а тут такой подарок судьбы в виде работы на государство.

      Эту информацию на меня вываливал Владимир во время поездки, я краем уха слушал, вникал и разглядывал пейзажи той холодной красоты из бетона и камня, к созданию которой я приложил множество усилий. Видя перед собой счастливых, цивильно выглядящих людей, которые совсем недавно бегали с палками-копалками и голодали, я гордился, как отец гордится успехами ребёнка. Не зря! Всё это было затеяно не зря! А ведь этого изначально не задумывалось.

      — Нам нужны нейросети и базы знаний, хотя бы Колонист, а лучше профессиональные, — сказал Владимир.

      — Сильно нужны?

      — Позарез! — кивнул отец Ольги.

      — В таком случае будут.

      Прикинул в уме. В Содружестве уже должна была накапать на счёт солидная сумма. Если покупать оптом нейросети второго поколения, например, комплект Фермер или Колонист, то миллион штук должен потянуть. Думаю, если торговаться, в таком количестве их отдадут по пять тысяч за штуку. Можно сторговаться на нейросети первого поколения по три тысячи за штуку, но в них нельзя установить имплант. Но три миллиарда кредо против пяти — это нешуточный перевес. К нейросетям нужны коммуникаторы, чтобы легче было контролировать народ. А для этого надо, чтобы люди стремились их носить. Как этого добиться? Нужно потихоньку переходить на электронные деньги. Свои коммуникаторы мы будем долго клепать, а самые дешёвые идут по пять тысяч за штуку. Итого от восьми до десяти миллиардов. Серьёзные расходы. А для создания своей валюты нужен мощный административный искин планетарного уровня, который можно заточить под создание валюты и её контроль. Банковский искин, если мне его продадут, будет стоить не меньше всех нейросетей вместе взятых.