Три родинки на левой щеке. Часть III. Перешеек (СИ)

Искра поняла, что остаться одной ей сейчас будет невыносимо. Пройдясь по лагерю, она нашла спящего Арна и легла рядом. Эльф привычно попытался отодвинуться.

— Ты не будешь против, если я тебя обниму? — спросила Искра, не особо задумываясь, о чём спрашивает.

Арн не стал возражать. Искра легла у него за спиной и обняла. Как бы это ни было смешно, Искре казалось, будто она его защищает. Наверное, потому, что на ощупь Арн продолжал оставаться всё таким же болезненно тощим. И сейчас он казался ей чуть ли не ребёнком. Искра уткнулась носом в шею эльфу и неожиданно быстро уснула.

Тёмная улица Ре-Дон-Гона. Стражники с двух сторон. Искра вцепилась в Маирана, надеясь, что он что-то придумает, защитит её от этого кошмара. Маиран вытягивает руку в сторону, раздаётся хрустальный звон.

Они с Арном идут по лесу. Нюхают шишки, гуляют по влажному мху, трогают шершавую кору. Приходит пора возвращаться. Они подходят к лесопилке и слышат хрустальный звон. Искра бросается вперёд — помочь, защитить — но застаёт лишь тренировку с Короном.

Дождливый день прорезается хрустальным звоном, который кажется более громким, чем обычно. Они бегают вокруг сарая, пытаясь найти Маирана — и находят. Рядом с ним уже стоит Лина. Защищает его. От одиночества. От чувства беспомощности. От отчаянья. От того, от чего не поможет меч на Слове.

Глава 27 Лук и магия

Маиран открыл глаза навстречу серому ветреному сумраку. Странно. Вчера он думал, что, проснувшись, останется лежать так же, как лежал вчера. Но нет, он перевернулся на спину, давая затёкшей левой руке вновь ожить.

По небу неспешно катились облака. Ветер дул с моря и пах солью. Доносился шум волн, бьющихся о берег. Между Маираном и небом качались ветви деревьев. Тысячи иголок, впившиеся в руку, отчётливо говорили о том, что он ещё здесь.

Маиран сел. Что-то изменилось.

Лагерь ещё не проснулся. В такую погоду было не так жарко, так что можно было не выходить с рассветом. Дон и Лишард возились у костра, но Маиран не стал к ним подходить.

Найти Лину было несложно — рядом с тем местом, где она спала, на дереве висел его меч в неказистых, сделанных из того, что было, ножнах.

Между Линой и Рысью спал Корон. Юна свернулась между ног своего Спутника и маленькой охотницы. Всё это выглядело так… успокаивающе. Маиран не стал мешать. Воин завернулся в плащ — всё-таки ночью он изрядно продрог — и сел неподалёку, прислонившись к дереву. Может, удастся ещё немного поспать.

Кажется, он действительно задремал, потому что, когда он в следующий раз открыл глаза, перед ним сидела Лина. И когда только она успела встать?

Лина выжидающе смотрела на него, подперев голову руками.

— Извини, — Маиран сразу начал с важного, — я вчера повёл себя не лучшим образом. Да и обещание своё нарушил, каюсь.

— Нарушил? — удивилась Лина.

— Ты всё-таки нашла меня совсем не там, где вчера оставила.

Лина улыбнулась — просто, обаятельно.

— Главное условие ты всё-таки выполнил.

Да уж. Она нашла его живым. В самом деле. Неужели вчера всё было настолько плохо?

— Ты выспалась? — на всякий случай спросил он.

— Конечно, нет, — фыркнула Лина.

Ну да, небось, ворочалась полночи.

— Я вижу, тебе лучше, — снова улыбнулась Лина, — такие вопросы не волновали тебя уже дня три.

Пожалуй, она права.

— Утром всегда лучше, чем вечером, — сказал Маиран.

Сердце болезненно сжалось. За утром неизбежно придёт вечер. Тогда и посмотрим, стало ли ему действительно лучше или всё просто иллюзия.

Лина протянула ему меч. Оказывается, всё время разговора он лежал у неё на коленях. Маиран со смешанными чувствами принял оружие.

* * *

— Госпожа Хранительница!

— Что, опять?! — Искра резко обернулась и оказалась лицом к лицу с Враном.

На губах Врана играла такая озорная полуулыбка, что становилось совершенно непонятно — действительно ли он снова стал обращаться к ней по «званию», или просто дразнится. Скорее второе, чем первое, конечно.

Вран отнюдь не пытался сделать вид, что ночного происшествия не было. Но всё-таки что-то в нём изменилось после той ночи. И сейчас он отчего-то живо напоминал Искре Арна после того, как тот признался, что он — эльф. Это был тот же взгляд того, кто готов уйти в любой момент. Неужели она так напугала его своим нелепым хватанием за ножик? Напугала Врана? Даже подумать смешно!