Три родины

Когда на подъезде к Донецку, в периодических радиопереговорах между машинами все чаще стали звучать прямые намеки о необходимости перекусить, после непродолжительного совещания, мы решили разделиться. Розыскники и гаишники, обогнув Донецк по южному объезду, должны были дожидаться нас на западном выезде из него. Я решил не нарушать сложившуюся традицию и хотя бы на несколько минут заехать к родителям. Пленного лейтенанта пересаживать из нашей машины не стал. Опасаясь, что любое неосторожное слово и неосмотрительное действие розыскников может нарушить равновесие хрупкого компромисса, с трудом достигнутого между нами, решил взять его с собой. Всю дорогу в машине, я постоянно разговаривал с ним на разные, порой отвлеченные темы, пытаясь не только глубже изучить и почувствовать его личность, но и незаметно поймать на каких-нибудь противоречиях и нестыковках в ответах на мои вопросы. Перед тем, как войти во двор родительского дома, я кратко проинструктировал его о границах допустимого поведения и на всякий случай предупредил, что если, все-таки я в нем ошибся, и он, воспользовавшись ситуацией, выкинет какой-нибудь нежелательный фортель – пристрелю собственными руками. Он пообещал вести себя адекватно, тем не менее, двое проверенных сотрудников получили задание не отлучаться от него ни на шаг. Михаил Сергеевич встречал нас с нескрываемой радостью. Евдокия Александровна вела себя более сдержанно. Я выполнил свое обещание, организовав ей хороший курс лечения в нашей милицейской медсанчасти. Но она так и не простила меня, хоть и всячески скрывала свою обиду и сожаление по поводу неожиданной и непринятой ею замены сыном клятвы Гиппократа на присягу милиционера. Отец, выросший без собственного отца и братьев, сильно скучал по мне. Мои неожиданные приезды, особенно с друзьями и сослуживцами, были для него настоящим праздником. Их он считал чем- то большим, чем просто моими друзьями и сослуживцами. Не скрывая отеческих чувств, воспринимал их всех моими кровными братьями и своими любимыми сыновьями. Двоих из прибывших гостей он помнил не только в лицо, но и по именам, по их предыдущим визитам. За столом, он сразу обратил внимание на грустного лейтенанта и поинтересовался, почему молодец не весел. Пока, по-юношески растерявшийся лейтенант подыскивал необходимые слова, за него ответил сидящий рядом Игорь: «Да служба, батя, заела! Некогда даже посидеть, выпить и поговорить по-людски». Поняв намек, я разрешил всем выпить «на коня». Скрепя сердце, намекнул, что гости хороши со спины. Напомнил, о ждущих за Донецком коллегах и о том, что нам еще несколько часов добираться по ночной дороге. Родители уговаривали переночевать и выехать уже утром. Через несколько минут, загрузив в багажник сумку с продуктами и угощениями со стола, тепло распрощавшись, мы тронулись дальше. Когда впереди показались огни нашего областного центра, я все-таки понял, что меня беспокоило и тревожило всю дорогу. Все больше склоняясь к невиновности конвоируемого нами лейтенанта, я все отчетливее понимал, какие неприятности и испытания готовит ему завтрашний день. УБОП, по действующим приказам, не может автономно работать по фактовым общеуголовным преступлениям. Завтра наши сотрудники, и я в том числе, будут выведены из состава комплексной оперативно-следственной группы. Потеряют возможность не только влиять на принятие решений, но даже контролировать ход дальнейших событий. Считая себя «зубрами сыска», работающие по делу опера УУР, не имея по нему ничего кроме, привезенного нами лейтенанта, в очередной раз покажут себя во всей красе. Даже высказанное мной особое мнение о его невиновности, подробный и обстоятельный рапорт по результатам командировки не в состоянии изменить ситуацию и остановить безжалостные жернова традиционных уголовно-розыскных методов предстоящего дознания. Более того, именно это мое мнение может стать катализатором для некоторых из них в стремлении «переплюнуть и заткнуть за пояс» мягкотелого и чересчур лояльного УБОПовца, не сумевшего расколоть коварного оборотня. Значит, как всегда, придется действовать скрыто и опосредованно. Вся надежда на Василия Николаевича. Как бывший БХССник, он не может и не станет вникать во все розыскные тонкости и издержки, но как первый заместитель начальника областного УВД, в состоянии урегулировать все вопросы не только в своей собственной области, но и с Донбассом и Киевом.

Россия, Нижегородская область. Лето 2013 года