Три рождения человека. Байкальские встречи

Моя мама – донская казачка, после войны она с мужем приехала на Байкал. Род моего отца очень знаменитый. В роду мамы у двоих ее братьев не сложилась судьба: одного женили, а другого осудили, когда он выбрал себе жену. Одна невестка сошла с ума, а у второй погибла единственная дочь. Моя мама сбежала оттуда в семнадцать лет, она очень сильная женщина, в детстве она должна была умереть от болезни, но выжила. Воспитывала ее монашка. Мама приехала в Бурятию и в такую же ситуацию попала в семье отца. Она родила ему пятерых детей. Они любили друг друга. Я – третий желанный ребенок. У бурят есть пословица, что срединный ребенок – это ось колеса. Я всегда собирала всех вокруг себя, устраивала спектакли. Любовь у родителей была до тех пор, пока не родился мой младший брат. Брат много болел, все было сосредоточено на нем. После этого у отца обнаружили рак. Папа, естественно, через болезнь это все сразу проявил, но мама была удивительная женщина. У нас дома всегда стояли бутыли с каким-то снадобьем. Она была знахаркой, в бабушку. После этого отец прожил еще двадцать семь лет – она его спасла. Сейчас маме восемьдесят три года, отец умер в семьдесят шесть. Он после войны говорил нам: «Немцы живут очень хорошо. Мы живем как их свиньи». Поскольку я училась на историческом факультете и была воспитана в духе марксизма-ленинизма, я всегда с ним спорила по этому поводу.

– Одну секунду. Начнем с последнего. Дело в том, что солдаты, прошедшие войну, Европу и увидевшие, что, оказывается, за пределами Советского Союза люди живут очень даже хорошо, приобрели удивительную глубину понимания жизни, и у них возникли сомнения в верности пути нашей страны. Эти люди стали прогрессивными в мировоззрении. И к тому же они прошли через смерть и потому внутренне свободны, человека, прошедшего через войну и смерть, мало чем можно напугать. Таких людей нельзя было уже впускать в Россию, и их буквально эшелонами снимали до приезда домой и отправляли в лагеря. Многие фронтовики не доехали до дома. Мой дед, офицер, ехал домой, на Алтай, в Новосибирске его сняли с поезда, а увидел я его только через пятнадцать лет. И так далее. Это была программа – задавить зарождающийся дух свободы, который проявился в этих людях. Единицы прорвались через это сито.

– Вы совершенно правы. Его тоже сразу не отпустили домой.

– Мало того, после войны нужно было восстанавливать разрушенное хозяйство, и был принят закон о строительстве более 300 ликеро-водочных заводов в Советском Союзе. Этот процесс спаивания народа был запущен очень быстро. А их, прошедших всю войну, привыкших к наркомовским ста граммам, очень легко было споить. Таким образом снималось напряжение в стране, гасился дух свободы и увеличивался оборот денежных средств.