Три с половиной любви

– Скорее от страха. Вряд ли я обрадуюсь одеянию Кикиморы.

Розалия принялась уродовать невестку. Первым делом она занялась наклеиванием аксессуаров. На трюмо появился накладной нос, при виде которого Катка чуть не рухнула состула. Это было нечто! Длинный, тонкий, землистого оттенка горбатый носяра сильно загибался книзу, отчего имел поразительное сходство с орлиным клювом.

Розалия выудила из кармана ярко-зеленый тюбик со специальным клеем, как объяснила она сама, клей был безопасным, и выдавила белую, тягучую субстанцию на внутреннюю сторону носа невестки. Когда чудо-нос был приклеен и Ката ощутила себя идиоткой, не сказочной, а самой настоящей, именинница извлекла на свет божий огромных размеров уши.Далее Катарине был приклеен подбородок и три омерзительные резиновые бородавки.

Кикимора получилась идеальная. Приснится такая тетенька ночью человеку с расшатанной нервной системой – заикой на всю жизнь останешься.

Одежда для Кикиморы была подобрана «со вкусом». Черная, вся в дырках и заплатах юбка, коричневая блузка с громкой надписью «СССР» на спине и стоптанные до неприличия башмаки.

Наталье повезло больше: Розалия приклеила ей нос, уши и всего одну бородавку. Подбородок было решено не использовать. Но и без накладного подбородка Натка оченьпоходила на Бабу-ягу. А когда свекровь обрядила ее в мешковатое болотного цвета платье, а на спину прикрепила горб из поролона, страшно сделалось даже Катке.

Сама Розалия облачилась в наряд Императрицы, что, согласитесь, несколько не вяжется с тематикой предстоящего праздника. Вроде все гости должны быть сказочными персонажами, а тут вдруг Императрица. Как ни крути, а Ее Императорское Величество сказочным персонажем не назовешь даже с большой натяжкой. Но спорить с Розалией – дело гиблое,посему ни Ката, ни Наташка не стали конфликтовать со взбалмошной именинницей.

К семи вечера стали подтягиваться разодетые гости. При виде Катки «сказочные персонажи» прикрывали рот ладонью и гнусно хихикали. Их смех жутко раздражал Копейкину, она держалась из последних сил, ей хотелось на все плюнуть, выскочить из дома, сесть в машину и умчаться в московскую квартиру. Подальше от всех этих «Колобков», «Мальчиков-с-пальчиков» и «Василис Прекрасных».

Но, в общем и целом, если не брать в расчет упаднического настроя Кикиморы и Бабы-яги, которые с нетерпением ждали окончания вечера, праздник удался на славу. Гости во главе с Розалией смеялись, шутили, ели-пили, получая от этого процесса ни с чем не сравнимое удовольствие.

Без четверти двенадцать Артур Генрихович вышел на крыльцо покурить. Киса Лизавета, улучив момент, выскользнула на улицу и дала деру. Никогда прежде персиянка непредпринимала попыток улизнуть из дома, но сегодня, очевидно, обалдев от непрекращающегося крика, кошка решила на время покинуть шумный коттедж, дабы отсидеться под каким-нибудь кустом.

Розалия подняла панику. Заявив, что Лизка не приспособлена к уличной жизни и ееобязательно растерзают на части бездомные собаки, она понеслась в темноту вслед за четвероногой любимицей. Понеслась прямо в шикарном наряде Императрицы с диадемой наголове.

В полночь гости стали откланиваться. В четверть первого в гостиной остались лишь Ката и Наталья.

– Полчаса прошло, – пролепетала Натали. – Где Розалия-то?

Ката, она же Кикимора, пожала плечами.

– Сама гадаю. Я, пожалуй, пойду ее поищу.

– Подожди, нос и уши хоть сними. – Натка дотронулась до собственного носика и ахнула: – Кат, не снимается. Помоги.

Попытка избавить Наташку, а заодно и себя от накладных аксессуаров успехом неувенчалась.

– Что делать? – заламывала руки Наталья. – Какой клей она использовала? Мне это не нравится.

Чертыхаясь, Катка вышла из дома. Подойдя к воротам, она остановилась и позвала свекровь.

– Розалия Станиславовна.

Тишина.

В поселке свекрови не было. Ката обошла все улицы и даже умудрилась найти Лизавету – кошка сидела возле забора Люблинских. Розалия как сквозь землю провалилась. В голову начали закрадываться тревожные мысли, Катке сделалось страшно. Не за себя, за свекровь. Ну куда она могла деться? Не растворилась же в воздухе, в самом деле.

Свернув влево, Катарина потопала в сторону деревеньки, полагая, что Розалия запростомогла туда отправиться на поиски Лизки.

В деревне лишь в одном – крайнем – домике горел свет. Подойдя ближе, Копейкинаувидела опирающегося на калитку курящего мужика.

– Извините, – крикнула она, стараясь держаться от незнакомца подальше, чтобы тот не скончался от вида Кикиморы. – Вы случайно не видели, здесь не проходила женщина в костюме… Э-э… Здесь не проходила женщина?

– Никто не проходил, едрена кочерыга, – прогудел мужик. – Сам стою тут как столб. Совести у людей нет.

– Вы тоже кого-то ищете?

Мужик бросил окурок на землю и достал новую сигарету.

– Не ищу, а жду. Теща опять взбесилась.

– Как взбесилась?