Три сапога - пара

– Вплавишь в серебро, будешь носить на шее. Или используй как пресс-папье. Мало кто может похвастаться таким, во всех отношениях, уникальным предметом. Бывшее сердце тьмы, когда-то способное выпить весь сомн душ двух высших демонов. Стоит как герцогство в южных провинциях. Вернее, стоил, – ядовито закончил мертволицый.

– Но мы можем исправить ситуацию? Отправимся на юг континента… – растеряно протянул молодой неопытный лич, который сегодня отсрочил повышение по службе минимум на три сотни лет.

– Найдем там город с истонченной вуалью, организуем там культ демонопоклонников, организуем им контракт с древним доменом, уроним город в ад, и когда твари начнут жрать жителей, применим вуаль времени и втянем сонм душ в камень, который, нам кстати, надо будет где-то найти, а скорее всего украсть? – Раздражение прорывалось через взгляд и голос древнего существа. – Да, я забыл упомянуть: артефакт вуали просто рассыпался пылью. Так что его тоже надо изготовить. А это не один десяток лет. Ах да, и золота, правда, по цене баронства. – продолжал язвить следователь.

– Так что же делать? – совсем упавшим голосом спросил Патрик.

– Предлагаю придумать максимально смешные формулировки. Если шеф будет смеяться достаточно долго, у нас будет хороший шанс не стать батарейкой в артефактном контуре. Предлагаю, а ты записывай: «а потом пришли два волшебника-первокурсника. И всех убили. Мы их, конечно, просили так не делать…»

– Тогда лучше так: «первокурсники выпили слишком много и…» – начал предлагать свою версию Питер

– Идиот! – рявкнул мертволицый. – Шефу шесть тысяч лет! Он последний раз смеялся, когда утопили северный континент! А это было легендой, когда я еще был человеком! Патрик, это не просто провал! Нам надо будет дать очень внятный и очень короткий ответ на вопрос «Почему империя не получит своего костяного дракона?». Ради него, между прочим, разрешили пустить под нож всё новое поколение волшебников и часть преподавателей! Ты представляешь, насколько это важно?

– И что же делать? – не смотря на свой солидный возраст, и тот факт, что уже как полторы сони лет Питер был мертв, он испугался. Реально испугался. Шефа он боялся до дрожи в мертвых коленках.

Старший дознаватель выпрямился, вскинул голову, и сказал одно лишь слово.

– Клятва!

Питер опустился на колени.

Когда очень короткий и очень старый ритуал разделения дара был закончен, а на медальоне старшего дознавателя появился новый черный брильянт, он расслаблено сел на край чьего-то саркофага и уже совершено другим голосом произнес.

– Наш провал может оправдать лишь одно. Мы должны дать шефу что-то более ценное. И это что-то у нас почти есть!

– О чем вы… мастер?

По лицу старшего дознавателя пошла трещина, разделяя его на несколько сегментов. Они раскрылись, обнажая еще десяток глаз, хаотично движущихся на кровавой маске, словно листья водовороте.

– Неразменная душа! – произнесло существо и рассмеялось страшным, нездешним смехом.

Где-то в каменной келье.

– Отче, вот досье на тех, кого боги осенили светом.

Фигура в ветхом балахоне протянула своему собеседнику, такой же фигуре в балахоне, небольшую папку. В полной тишине слышался лишь тихий шелест бумаги. Вскоре и этот звук смолк.

Через долгих десять минут настоятель заговорил.

– Вскрыть келью казначея. Казначея воскресить. Наймите гильдию теней, пусть стребуют все невозвращенные долги с королевств. Всю дерюгу сжечь, братьев облачить в шелк. Скупить все бордели в соседних городах. Вылечить, вымыть, пригнать сюда на покаяние. Столовая переходит на мясо. Раскупорить винные подвалы. Братию напоить. С сегодняшнего дня аскезу и нищенствование считать грехом гордыни.

– Отче?

– Концепция меняется. У нас новые паладины, – тяжелый вздох, – надо соответствовать, – еще один вздох, с затаенной радостью. – Кто мы такие, чтобы оспаривать волю богов?

Послушник поклонился и вышел.

Истинный служитель светлых сил, оставшись в одиночестве, снова перелистывал папку с личными делами.

– О боги, ну и уебки…

Где-то в пустоте.

В большом камине горел огонь. Напротив камина стояла пара кресел.

В одном из кресел сидел уродливый толстяк в неопрятной мантии. В руках он сжимал просто огромный бокал, в который запросто влезала бутылка коньяка.

Его гость, четырехрукий старик в широкополой шляпе, Сидел с таким же бокалом. На небольшом столике между креслами стояла глубокая миска, из которой присутствующие в кабинете что-то периодически брали, и закусывали этим содержимое бокалов. Внимательно присмотревшись можно было понять, что в миске копошатся крохотные демоны. А сама миска очень похожа на древний домен, разросшийся аж на шесть кругов.

– Как считаешь, хоть кто-то догадается? – лениво произнес толстяк, рассматривая огонь через вязкий янтарь коньяка.

– Неа, будут думать друг на друга, или на моих ученичков. Мальчики себя довольно неплохо показали, – подумав, ответил четырехрукий.

– Ну, тогда у меня тост! За подрастающее поколение! – лениво произнес толстяк.

– За то, чтобы дожили до наших лет! – поддержал владыка темных снов.

Бокалы соприкоснулись с хрустальным звоном.