Три сестры, три королевы

«Должно быть, ты уже слышала о том, что кардинал Уолси умер под стражей. Вот тебе пример того, как далеко эта женщина готова зайти в борьбе против приближенного Генриха, некогда его фаворита. Теперь ты видишь, какой властью она обладает. Может ли кто-либо из нас считать себя защищенным?

Она поставила пьесу, это было самое страшное из того, что я видела при дворе. И мне не важно, что говорят другие. Этот ее печально известный брат и его друзья зачернили лица, чтобы выглядеть как арабы, и устроили дикий, неприличный танец. Еще один актер был одет как кардинал, бедный Томас Уолси. А называлась пьеса «Черти тащат кардинала в ад» и была придумана и поставлена ее братом и отцом специально для развлечения французского посла. Хвала небесам, что они не показывали ее мне или нашему брату! Генрих страдает от утраты старого друга, кардинала, и я думаю, что он еще потерял единственного человека во всем королевстве, который не боялся говорить ему правду. В самом деле, никому еще не удавалось управляться с делами королевства так, как ему. Никто не сможет его заменить.

Королева будет проводить рождественские праздники в Гринвиче, и Анна тоже там будет, со своим окружением, оппозиционным королевскому двору. Генрих будет переходить от одного к другому и получать в два раза больше подарков. Это будет настоящим кошмаром, правда, это так давно длится, что мы уже успели привыкнуть к двум дворам и их соперничеству. Вот бы посмеялись короли Европы, если бы нас видели!

Екатерина слегла из-за переживаний, и я тоже нездорова. Меня беспокоит странная тяжесть в животе, в чем, я уверена, виноваты только тревоги о Генрихе и о том, что с нами будет дальше. Чарльз говорит, что это камень и что у этой Болейн он тоже есть, только вместо сердца.

Мы слышали, что ты счастлива и твой сын уверенно держит трон. Я этому очень рада. Молись о нас, Мэгги, потому что за этот год в Англии не произошло ничего хорошего».

Замок Стерлинг, Шотландия, весна 1531

О том, что происходит в Англии, я узнаю от посла, хотя он почти лишился дара речи от новостей, которые мне привез. Он приходит в мои личные покои, в надежде передать известия без свидетелей. Кланяется и сообщает, что намерен сразу проследовать к моему сыну, просто сначала он решил зайти ко мне. Он почти просит совета о том, как ему подать этот разговор Якову, но сначала ему приходится решить, как он будет разговаривать со мной.

– Я привез вам плохие вести из Англии, – начинает он.

Моя рука тут же взлетает к губам, я сразу же думаю о том, жива ли Екатерина. Совсем не сложно представить, что она постами довела себя до истощения, а власяницей истерла кожу до воспалений и язв, медленно умирая от разбитого сердца. Но потом я думаю, что дело не в ней, она бы никогда не оставила свою дочь без защитника. Она никогда не ушла бы в монастырь и не сдалась смерти, и не отказалась бы от себя и своей веры и призвания. Генриху придется силой стаскивать ее с трона, а Богу тащить на небеса, она никогда не уйдет по доброй воле.