Три солдата

Крисфилд замер от охватившего его внезапно ужаса. Сердце его, казалось, перекатывалось в груди с одной стороны на другую. Минуту он простоял неподвижно, точно парализованный, потом нагнулся и поднял шлем. Во рту у него был странный привкус крови.

– Ну и рассчитаюсь же я с ними за это, – пробормотал он сквозь стиснутые зубы.

Пальцы его все еще дрожали после того, как он поднял шлем. Он снова тщательно надвинул его, укрепив ремешками под подбородком.

Его охватила бешеная ярость.

Темно-оливковые пятна впереди снова двинулись дальше. Он пошел за ними, нетерпеливо поглядывая вправо и влево и моля Бога что-нибудь увидеть. По всем направлениям тянулись серебристые стволы берез с яркими, зелеными пятнами на одной стороне. При каждом шаге красноватые прошлогодние листья громко и неистово шуршали под ногами.

Почти за полем его зрения среди движущихся стволов деревьев он заметил какое-то бревно. Нет, это было не бревно, а куча серо-зеленой материи. Не задумываясь Крисфилд подошел к ней. Серебристые стволы берез окружали его, махая сучковатыми руками. Это был немец, растянувшийся во весь рост на листьях.

Крисфилд почувствовал бешеную радость; кровь злобно застучала в его жилах.

Он видел пуговицы на спине длинной шинели немца и красный околыш его фуражки.

Крисфилд ткнул немца ногой. Сквозь кожу своего сапога он чувствовал под носком его ребра. Он несколько раз лягнул его изо всех сил. Немец тяжело перевернулся. У него не было лица. Крисфилд почувствовал, как ненависть в нем внезапно иссякла. На месте лица была губчатая маска чего-то багрового, желтого, красного, половина которой прилипла к красноватым листьям, когда тело перевернулось. Большие мухи с яркими блестящими тельцами кружились над ним. В загорелой, запачканной длинной руке был револьвер.

Крисфилд почувствовал, что у него холодеет спина; немец застрелился сам.

Он вдруг бросился, тяжело дыша, бежать, чтобы догнать остальную часть отряда разведчиков. Молчаливые березы плясали вокруг него, покачивая над его головой узловатые сучья. Немец застрелился! Вот почему у него не было лица.

Крисфилд присоединился в хвосте к остальным. Капрал поджидал его.

– Заметил ты что-нибудь? – спросил он.

– Ни черта, – пробормотал Крисфилд почти неслышно.

Капрал пошел вперед – к голове отряда. Крисфилд был снова один. Листья неистово громко шуршали под ногами.

III