Три стажера и майор (СИ)

Собственно, все факты, выводы и предположения на этом закончились.

Грязный труп лежал на песке бесформенной кучей. Это был последний рассвет, при котором присутствовал Петрович, но вряд ли он слышал плеск волн и чувствовал кожей ласкающее тепло утреннего солнца.

Х х х

В моем рабочем кабинете пахнет не так, как в большинстве других в управлении, то есть не канцелярской пылью, не вчерашним праздником, не сегодняшними домашними бутербродами с колбасой и огурцами, не тайным никотиновым выхлопом, не показаниями маргинальных свидетелей. Мой кабинет заполнен ароматами духов и туманов.

Духи и туманы не мои, это все собственность Марины Касторкиной, которая занимает стол напротив. Ей тридцать лет, а она уже капитан и по разным намекам скоро получит майора. Я очень хорошо понимаю стремительный взлет: у нее ноги совсем не похожи на мои, а глаза фасетчатые, как у стрекозы. И ими она видит все, даже кто именно из руководящего состава останавливается за ее спиной, чтобы посмотреть вслед. Сама, естественно, при этом не оборачивается, уходит в даль коридора, и короткая юбка колышется над длинными ногами, как легкая занавеска под весенним ветерком.

Три года назад между нами случилась короткая связь, бессмысленная и... после нее мы остались коллегами.

– Ты же понимаешь, что не можешь вести это дело, – заявила она.

– Это еще почему? – спросил я угрюмо.

– Во-первых, он твой друг, а во-вторых… Сам знаешь почему.

– Это еще почему? – теперь в моем голосе звучала подозрительность.

Тут позвонила секретарша и позвала меня к начальнику Управления уголовного розыска.

Х х х

В приемной дожидались три незнакомых паренька.

В кабинете полковник Шадрин вяло пожал мне руку: как дела?

Я сказал, вряд ли труп Петровича сбросили с моста. Видеокамеры той ночью не зарегистрировали ничего необычного. И потом движение по мосту достаточно оживленное, хотя бы и в ночное время. Какому идиоту придет в голову избавляться от тела на виду у ночных автомобилистов?

– Где же его сбросили?

Честно говоря, это место я знал, но по понятным причинам мне не хотелось об этом распространяться.

– Есть там одно место, – с неохотой признался я. – Но надо все проверить.

– Вот и хорошо. Сегодня сдашь дело Касторкиной, доложишь ей свои соображения, и пусть она проверяет.

– За что, товарищ полковник?

– Товарищ майор, не мне вам объяснять. Вы в этом деле лицо слишком заинтересованное.

– С чего вдруг? То, что он мой друг?

– Видит бог, Сергей Иванович, я не хотел этого разговора. То, что он ваш друг еще полбеды…

– А вторая половина?