Три стигмата Палмера Элдрича

– Он прав, Лео, – сказал Барни.

– Прекрасно, теперь послушай, что скажу тебе я. Ты не покинешь Марс уже никогда, Терры тебе не видать, как собственных ушей! По крайней мере я помогать тебе уже не стану!

– Я это знаю.

– Выходит, тебя это уже не волнует? Ну да, как же я мог забыть! Теперь у тебя есть этот треклятый наркотик! – Лео явно был обескуражен.

– Я не собираюсь принимать его!

– Тогда как прикажешь тебя понимать?

– Я буду просто жить, Лео, просто жить! Буду копаться в своем огороде, буду как-то обустраивать свой быт, заниматься строительством каналов и так далее, и так далее, и так далее. Мне очень жаль, что все так вышло.

– Мне тоже, – печально кивнул Лео. – Тем более что я так ничего и не понял. – Он посмотрел на Энн Готорн, надеясь увидеть ответ в ней, пожал плечами и направился к двери. На пороге он на миг остановился, начал было что-то говорить, но тут же передумал и поспешил вслед за Феликсом Блау. Через минуту шаги их смолкли и установилась тишина. Барни подошел к раковине и налил себе полный стакан воды.

– Кажется, я тебя поняла, – сказала Энн.

– Думаешь? – У воды был прекрасный вкус, особую сладость придавало ей то, что она могла очистить его от Чу-Зи…

– Часть тебя стала Палмером Элдричем – сказала Энн – а часть Палмера Элдрича стала тобой! Ни ты, ни он уже не сможете существовать друг без друга, отныне вы…

– Ты рехнулась! – пробормотал Барни, опершись на край раковины, – он все еще был слишком слаб для того, чтобы стоять на ногах.

– Элдрич получил именно то, что хотел!

– Ты ошибаешься, – покачал головой Барни. – Я вернулся назад слишком быстро, мне же следовало задержаться там еще минут на пять-десять. К тому времени, когда корабль Лео произведет второй выстрел, там буду уже не я – там будет он. Палмер Элдрич. – «Именно поэтому я и не хочу принимать эту отраву, – сказал он себе. – В скором времени то, что принято называть Палмером Элдричем, будет уничтожено».

– Кажется, я поняла тебя, – сказала Энн. – Но ты уверен в том, что твое видение будущего было правильным?

– Да.

Увиденное по большей части никак не было связано с ним самим, что свидетельствовало об объективном характере происходившего. Кому как не ему было разбираться в этих материях, ведь он был скопером, и не просто скопером, а скопером экстра-класса!

– Это понимаю не только я, – продолжил Барни. – Это понимает и Палмер Элдрич. Он сделает все от него зависящее, чтобы не допустить этого. Но это ему уже не удастся. – «Скорее всего, не удастся, – подумал он. – Что такое будущее, как не совокупность ряда возможностей?» Работа скопера состояла именно в том, чтобы выбирать из ряда вариантов или сценариев развития событий тот единственный, которому суждено было стать реальностью. Он, Барни Майерсон, делал это как бог.

– И все же на Землю вернуться тебе уже не удастся! – сказала Энн грустно. – Лео действительно не станет этим заниматься, это можно было понять по выражению его лица. Пока он жи…

– Землей я сыт по горло, – Барни сказал это, прекрасно понимая, какая жизнь может ждать его здесь, на Марсе.

И все же, если уж она могла устроить Палмера Элдрича, она должна была устроить и его самого. К Палмеру Элдричу можно было относиться по-разному, но нельзя было отрицать его мудрости: он был поистине мудр, ибо жил множеством жизней одновременно – людских, звериных и прочих. Слияние с Элдричем, происшедшее там, оставило на Барни неизгладимый след – он обрел нечто такое, что несло в себе отблески абсолютного знания. Он в свою очередь мог одарить Элдрича чем-то другим – своей интуицией, своими чувствами, своей памятью…

И все же этого, скорее всего, не произошло. Наш враг – безобразный и бесконечно чуждый нам – поселился в одном из представителей нашего вида во время его путешествия с Земли на Проксиму. Он не был похож на нас ничем, и все же он знал о нас и о смысле нашего появления в этом мире куда больше нас самих. Он или оно промеряло хладные просторы космоса в поисках определенной формы жизни, в которую оно смогло бы вселиться. Но при том оно оставалось чем-то куда больше нас – тех, кого оно избрало своим вместилищем…

На пороге его комнаты стояли двое. Это были Норм и Фрэн Шайны.

– Привет, Майерсон! Как тебе второй раунд? – Не дожидаясь приглашения, они вошли в комнату и застыли в ожидании ответа.

– Оно не будет пользоваться успехом, – ответил Барни.

– Не знаю, что тебе и сказать… – удивленно покачал головой Норм. – Мне оно показалось куда лучше Кэн-Ди, – он нахмурился и с опаской посмотрел на свою супругу. – Единственное, что мне в нем не понравилось, это то, что ты все время чувствуешь чье-то незримое присутствие – такое ощущение, будто за тобой подсматривают! На одном моменте я даже решил…

– Мистер Майерсон устал, разве ты этого не видишь? – перебила супруга Фрэн. – Расскажешь ему об этом как-нибудь в другой раз.

Норм Шайн посмотрел Барни в глаза.