Три стороны медали

Подле ног целителя на раскисшей земле валялись груды тел обитателей джунглей. Часть из них еще была заморожена, другие, наоборот, превратилась в иссохшие мумии. Сверху распростерлась туша уже знакомой Винстону рептилии, напоминавшей ящерицу, разорванная неведомой силой пополам.

Винстон почувствовал смутное беспокойство и поспешил перешагнуть через останки странного существа. А впереди в свете шаровой молнии уже проступили новые завалы из тел. Здесь поработал маг огня. Было трудно разобрать, чьи обгоревшие останки устлали землю. Некоторые из них лишь закоптились, у других жадное пламя полностью слизало плоть, и под ногами хрустели почерневшие кости…

Вскоре уже нельзя было разобрать отдельные останки, просто обгоревшую землю покрывал слой пепла и оплавленных осколков костей. И посреди этого кошмара лежало совсем не тронутое тело адепта огня. Винстон сразу узнал этого вечно ехидного и улыбчивого боевого мага. Казалось, что он просто спит. Губы повелителя пламени застыли в безмятежной улыбке, но широко распахнутые глаза были полностью заполнены жуткой чернотой.

Еще через десяток метров у опрокинутой палатки среди тумана и мрака свой последний бой приняли четверо гвардейцев. Закованные в сталь воины валялись на земле сломанными куклами. Каждый из них и после смерти до последнего сжимал обагренный кровью клинок, но рядом лежала изрубленная туша лишь одной твари — той самой странной помеси ящерицы и змеи, чья шкура сливалась с землей. Большая часть ран хищника затянулась, но вокруг нескольких из них его плоть будто прижгли и, судя по всему, именно они и стали смертельными.

Винстон споткнулся о бессильно откинутую руку гвардейца и рухнул на колени, вымазав ладони в липкой крови. Юноша чувствовал себя куклой, у которой отрезали ниточки, на него разом навалилась усталость и апатия. Маг даже не попытался вытереть руки, ему все стало безразлично. Но в его голове даже не мелькнула мысль о том, чтобы прекратить бродить по превратившемуся в погост лагерю.

С трудом поднявшись на ноги, Винстон поковылял дальше, но сделав всего пару шагов замер у нового тела. Смерть разрушила ауру аристократизма и величия, когда-то окружавшую октата. Его доспех был покрыт грязью и забрызган кровью, смятый шлем валялся неподалеку, а длинные русые волосы вывалены в пыли. Гвардеец больше не внушал своим видом уверенность и почтение. Смерть смыла все наносное и оставила лишь очередное безжизненное тело, ничуть не менее жалкое и беззащитное чем остальные.

Лицо командира было искажено в нечеловеческом усилии, словно он до последнего боролся с неведомым противником. Обеими руками октат сжимал кинжал, торчащий в его глазнице, а на рукояти клинка переливался в свете шаровой молнии кроваво-красный рубин. Плоть по краям страшной раны обуглилась, и ни капли крови не пролилось на мертвенно-бледное лицо дворянина.

Винстон несколько долгих секунд стоял над октатом. Его тело мало чем отличалось от других мертвецов, но юноша почему-то был уверен, что смерть гвардеец принял также достойно и гордо, как и жил. Дворянин не смог защитить лагерь и спасти своих людей, это оказалось выше его сил. Но он сделал все что мог, и пусть теперь командир отряда валялся на земле безжизненной куклой, у Винстона язык не повернулся бы упрекнуть гвардейца хоть на секунду. Маг недолго был под его началом, но ему казалось, что октат научил его чему-то очень важному, что он сейчас не может выразить словами, но чувствует сердцем.

Впереди расстилался покинутый лагерь. Тело дворянина было последним. На земле больше не валялись останки и оружие, не торчали арбалетные болты, не было видно следов отчаянной схватки. Лишь темными пятнами во мраке стояли кожаные палатки да несколько вкопанных в землю бревен, на которых еще вчера отрабатывали удары солдаты. Похоже, последний свой бой защитники лагеря приняли подле октата, и больше сопротивляться было некому.

Винстон уже начал разворачиваться, когда краем глаза заметил еще одно тело. Это оказалась уже знакомая ему громадная пятнистая кошка. В груди хищника зияла страшная рана. Еще через несколько метров лежали останки какой-то твари, буквально смятой могучим ударом.

В сердце Винстона всколыхнулась надежда, и он прихрамывая поспешил дальше. С каждым шагом все чаще попадались туши обитателей джунглей. Раздробленные, рассеченные, с зияющими ранами от молний останки не оставляли сомнений, что здесь отчаянно отбивался маг воздуха.

Вскоре юноша добрался до края лагеря. Целый кусок частокола был безжалостно смят, могучие бревна разбиты в щепки, земля взрыта, словно тут бушевал смерч. А рядом одиноко лежало хорошо знакомое тело.

Винстон почувствовал укол стыда. Напрасно он считал Казира трусом, способным бросить товарищей и бежать. Гонец не оставил отряд. Маг воздуха сражался до конца и последним из защитников лагеря встретил свою смерть.