Три ступени до ада

— Если он сейчас позволяет себе быть таким грубым, то что будет дальше? Ладно, мне пора. Сейчас переговорю с Соней, скажу, что мне надо уехать, и все…

«Она не понимает, не понимает, — злилась Женя, вспоминая свой разговор с Наташей. — Она не понимает, что у меня до сих пор в ушах звучит этот голос Бориса. С какой легкостью, словно он произносил эту фразу тысячу раз, зная, что его никто не слышит, кроме Реброва, назвал их с Наташей безмозглыми дурами!»

Разве такое можно простить? Да она после этого не сможет лечь с ним в постель. Никогда! Он своей грубостью разрушил все! Вот пусть теперь и спит один, и ест один. И вообще останется один. Конечно, рано или поздно ему это надоест, и тогда он найдет другую женщину. И пусть тогда ее обзывает как хочет!

Все то прекрасное, возвышенное, романтичное, что она так любила в их браке, теперь было попрано, уничтожено, осквернено мужем. Получается, что он и раньше считал ее дурой, делился этим с Ребровым, а может, и с братом. Интересно, какими еще словечками он охарактеризовывал ее, когда, к примеру, не знал, где она и чем занимается, когда волновался за нее? Да теперь это уже и неважно.

Она собралась, поцеловала сына в кроватке, поговорила с няней Соней. Наташа проводила ее до машины.

— Бориса, кстати говоря, тоже дома нет, — сказала Наташа.

— Вот и хорошо. Пусть себе встречает Первомай с кем ему хочется.

Хотя слова Наташи зацепили ее. За завтраком они не виделись, в коридоре не встретились. Ну и пусть. Он знает что делает. Может, у него встреча, а может, поехал к друзьям за город…

Они обнялись с Наташей, и Женя поехала. В машине слушала джаз, все хотела выдавить из себя слезы, но ничего не получалось. Вот и отлично! Значит, не так глубока ее рана и она постепенно отвыкнет от Бориса.

Погода была теплая, солнечная, градусник показывал двадцать четыре градуса тепла! Если бы они с Борисом были не в ссоре, обязательно устроили бы барбекю, пригласили друзей. Реброва обязательно.

Ребров! Она же хотела позвонить ему. Хотя нет, сегодня праздник, она не станет его тревожить. Да и что такого с ней может случиться в Сосновом Бору? Она просто навестит Таню, скажет, что надумала покупать там дачу. Что, типа, посоветовалась с семьей и теперь вот полна решимости найти приличный дом. Посмотрит, как отреагирует на ее появление Таня, заодно познакомится с ее мужем, «кристально чистым и честным» Андреем. Если Таня успеет намекнуть мужу, что Женя «из полиции», любопытно будет посмотреть и на его реакцию. Может, он от страха грохнется в обморок и тем самым выдаст себя? Падают же мужчины в обморок в кабинете стоматолога! Женя сама была свидетелем этого.

Однако чем ближе она была к Сосновому Бору, тем тревожнее становилось у нее на душе. Она летела по трассе, устремив взгляд на дорогу, но внутренним зрением видела тот дом, комнаты, какие-то детали и представляла себе сцену убийства.

Вот убийца понял, что жертва мертва. Что дальше? Как он перевез ее на тот пустырь? Чтобы обезопасить себя, убийца должен был знать, где стоят камеры видеонаблюдения на трассе, чтобы его машину не засекли. А это мог знать только местный житель. Конечно, у убийцы хватило ума отвезти тело очень далеко от Соснового Бора, вообще в противоположную от Москвы сторону, но он наверняка знал и эту местность. К тому же, главное, где Виталий мог взять машину? Одолжить у брата или взять у Тани? Жаль, что она не сообразила в свое время расспросить об этом Валерия. И есть ли у него права? И как он мог спросить машину у брата или снохи, когда ему предстояло перевезти труп! А если бы его ночью остановили? А в том, что он перевозил труп ночью, она не сомневалась.

Нет, это не Виталий. Это Андрей. Убил Алену, может, случайно, в порыве злости, потом, дождавшись ночи, уложил тело в багажник и отвез на свалку. Вот и все! Почему это не пришло ей в голову раньше? Почему не поделилась своими подозрениями с Ребровым?

А что, если сейчас, когда Андрей поймет, что его подозревают, постарается избавиться и от нее, от Жени?

Она попыталась «включить» свой инстинкт самосохранения — ничего не вышло. Любопытство, жажда все узнать, докопаться до правды одержали верх, и она въехала на территорию поселка.

В открытое окно машины ворвался крепкий хвойный запах, к которому примешивался аромат жареного мяса и — музыка! Да такая веселая, заводная! Ну конечно, Первое мая! Праздник же не только в Подольске… Он и сюда пришел, в дом Корнетовых.

Вот это удача! Теперь ей уж точно нечего бояться.

Рядом с домом Тани Женя насчитала шесть машин. Гости, накрытый стол под навесом, детвора носится по зеленой траве, веселые голоса, смех!

Женя припарковалась неподалеку, вышла из машины и решительно направилась к дому.

Таня Корнетова, в голубом пышном платье, прямо как с картинки рекламного американского журнала шестидесятых, с красивой прической, несла поднос с овощами. Выглядела она счастливой и радостной.

Может, взять да и уехать? Не разрушать жизнь этой семьи? Ведь они уже успокоились. Брата разыскивают, и Андрей уверен, что черный ветер пронесся мимо него… Вот откуда эта радость.