Три «танкиста»

– Не совсем правильно сформулировал. Я хотела посоветоваться.

– По поводу?

– А по поводу наших тренировок. Скажи, тебе ничего не кажется странным?..

Час спустя, когда Поляков выходил от приятельницы, голова у него казалась распухшей от мыслей и гудела от чая. Пять чашек – многовато, а давление чай поднимает не хуже, чем кофе, но куда более коварно. Так что домой, отоспаться, а потом уже, на свежую голову, обдумать расклады.

В принципе, все, что рассказала ему Леночка, он видел и сам. И странное место для базы, и ход тренировок, и немыслимую, совершенно ненужную для игры детализацию. Жесточайшее подвязывание характеристик техники под возможности реальных машин. Резкое снижение типов бронетехники у противника по сравнению со стандартными игровыми. То, что со следующей тренировки в игровое время входит марш-бросок до места боя и обратно. Ну и еще куча странностей, которые требовалось хоть как-то объяснить, главная из которой – состав их команды. Все русские, подавляющее большинство с севера… Ни одного выходца с Кавказа, украинца или, к примеру, еврея. Для столь многонациональной страны, как Россия, подбор игроков по этнической чистоте – нонсенс. А ведь умение топтать клавиатуру от национальности не зависит. Это что же, тренеры у них расисты? Да не похоже что-то. И причины тоже хотелось бы понять.

Но – не получалось. А самое смешное, что свести эти странности воедино пришло в голову только Леночке. Остальные, включая самого Полякова, как бы и видели, но притом не обращали внимания. Ну, правила и правила. В конце концов, за их соблюдение платят деньги, так почему бы и нет. А въедливая девица насторожилась. И хотя на гуманитариев любой технарь смотрит свысока, но широта обзора и полет мысли филологички оказались на высоте. Куда большей высоте, чем у товарищей, имеющих «серьезные» специальности. И что теперь прикажете делать? С кем посоветоваться? Не с Сурком же…

На улице светило солнце. Очень скоро начнет смеркаться, но пока что голубое, без единого облачка, небо радовало глаз. И не портили этого ни обшарпанные стены, ни вдребезги разбитый асфальт под ногами. Увы, издержки района – он не то чтобы плохой, просто старый. И если кирпичные стены, убрав с них неумело сделанные граффити, еще вполне можно воспринимать адекватно, то асфальт, по русской традиции, каждую весну смывается вместе со снегом. И ничего тут не поделать, сколько б ни пытались… «Увы мне, Александру Васильевичу…»

И контингент во дворе наблюдался вполне соответствующий. Бабули на скамейках, словно вынырнувшие из прошлого века, спешащие по своим делам небогато одетые люди, алкашня, разложившая на газете нехитрую закусь и с вожделением поглядывающая на стекляшку «беленькой»… Жизнь как будто остановилась, замерла, откатившись на полсотни лет назад. Разве что детей почти не было, ну да это и неудивительно – наверняка сидят по домам, уткнувшись в гаджеты.

На фоне этой почти что идиллии компания молодняка, собравшаяся у подъезда соседнего дома, выглядела крайне органично. Неизменное пиво, гитара, на которой не слишком умело лабал какой-то прыщавый подросток, сигареты… Какой-нибудь представитель старшего поколения умилился бы – годы идут, а люди не меняются. Полякову было наплевать, он просто шел мимо, не обращая на никому вроде бы не мешающих парней и девчонок внимания. И, как выяснилось, напрасно.

– Слышь, ты, очкарик!

Поляков очков в жизни не носил, однако, судя по недвусмысленным ухмылкам собравшихся, а также уверенного движения героев подворотни в его сторону, сделал напрашивающийся вывод о том, что наезд идет на него. И все же, на всякий случай, уточнил:

– Это вы мне?

– Тебе, тебе, каз-зел.

Поляков взглянул на тех, кто решил с ним пообщаться, без интереса. Примитивы. Или карманы хотят очистить, или просто морду набить. Вопрос единственный – под каким предлогом? Или вообще без него? В принципе, этим орлам, что деревья клюют, предлоги не нужны, другое дело, наверняка захотят покуражиться. Ну-ну, блажен, кто верует. Их ведь всего четверо, они моложе и как минимум трое наверняка слабее физически. Полякову драться не приходилось с детства, да и тогда он не был особым мастером в размахивании кулаками. Вот только последний год ощутимо добавил ему физической подготовки. Самое время опробовать ее в деле.

– И что же вам от меня надо?

Говорил он предельно вежливо, отлично зная, что такая «интеллигентность» агрессора распаляет еще больше. И – не ошибся.

– Ты к Ленке ходил?

– Да, а что?

– Ты чо, козел, это – моя баба!

– Что-то она о вас не упоминала, – Поляков чуть скривил губы в усмешке. – Твоя баба – Машка-Кривоножка, что у подъезда семечки лузгает. Так что шли бы вы, молодые люди, темным лесом.

– Чо! – И второй хам, держащийся чуть позади лидера, тот самый здоровый, на полголовы выше отнюдь не низенького игрока, шагнул вперед, схватил Полякова за грудки, одновременно широко замахнувшись правой рукой. Удар был бы, наверное, крепким. Был бы…