Три темные короны (ЛП)

После окончания ужина, когда еду уже будто бы съели,

Натали провела всех в гостиную. Эдмунд протянул что-то,

очевидно, отравленное, ибо Арроны бросились туда, как птицы к куску хлеба. Горничная принесла поднос с зелёной бутылкой

– что-то особенное для королевы и жениха.

- Позвольте, - проронила Катарина. Она взяла бутылку за горлышко и всмотрелась в стекло. Казалось, все на неё смотрели.

- Вы будете пить, Уильям Младший? – спросила она.

- Конечно, королева Катарина.

Она налила им обоим, и шампанское искрилось в бокалах.

- Можете называть меня просто Катариной, если хотите…

Или Катари. Я знаю, полное имя слишком сложно.

- Я не привык к этому. Придётся попрактиковаться.

- У нас для этого будет много времени.

- Тогда зовите меня Билли. Или Уильям. Некоторые предпочитают называть меня Младшим, но мне б не хотелось распространения…

- Странно называть ребёнка как родителя. Словно родитель собирается заполучить его тело.

Они рассмеялись.

- Кажется, отец считает своё имя достаточно хорошим.

Катарина рассмеялась и оглянулась.

- Каждый смотрит на нас и делает вид, что отворачивается. Не хочу тут говорить…

- Да? А где же?

- На тропе, в прекрасный весенний день… На лошадях вы докажете свою храбрость и поймаете меня.

- Вы не думаете, что моё прибытие уже доказывает мою храбрость?

- Это правда. Именно так.

Она нервничала и быстро пила. Катарина вновь наполнила свой стакан.

- Арроны долго жили тут, - проронил он, и Катарина кивнула.

Арроны обитали в Грэйвисдрейк. И это больше, чем их яды и болезненные произведения искусства на стенах –

натюрморты с мясом и цветами, обнажёнными чёрными змеями. Они просочились в само поместье. Теперь каждый дюйм дерева, даже тени были ими…

- Конечно, наследственная усадьба Арронов находится в

Принне, - сказала Катарина. – Грэйвисдрейк-Мэнор – это законный дом стюардов королевы, и он переходит от королевы в королеве.

- Вы имеете в виду, что если Арсиноя станет королевой, то тут будут жить Милоны? – Билли быстро умолк, словно ему говорили не упоминать имена сестёр.

- Да, - ответила Катарина. – Думаете, они этого хотят? Как это бы выглядело?

- Нет, - ответил он и посмотрел на высокие потолки, окна с бархатными шторами. – Мне кажется, им больше бы понравилось жить в палатках во дворе.

Катарина позволила себе живой смех. Настоящий – и взгляд виновато искал Пьетра. Он был в дальнем углу, делая

вид, что пристально слушает советника Ренату Харгроув и

Маргарет Биюлин, но он всё время ревниво наблюдал за

Катариной. И ей не хотелось думать, что без Пьетра было бы куда легче…

- Билли, вы не хотели бы рассмотреть поместье?

- С удовольствием.

Никто не возражал, когда они вместе покинули зал, хотя тишина закралась в разговоры. Освободившись от гостиной,

Катарина глубоко вздохнула. Когда материковец посмотрел на неё, она покраснела.

- Иногда мне кажется, что если ещё немного церемоний, я закричу… - промолвила она. Он улыбнулся.

- Я понимаю, о чём речь.

Она так не думала… Но скоро он поймёт. Белтейн – это ритуалы. Охота, Высадка, Вознесение. Его бедный умишко будет пытаться вспомнить все правила этикета.

- От этого перерыва не будет, думаю… - сказал он. – Даже не от встреч… А сколько женихов будет, королева Катарина?

- Я не знаю. Прежде было много, но теперь Натали считает,

что лишь шестеро или семеро.

Но даже эта цифра казалась бременем, когда она думала о

Пьетре. Как просить его стоять и смотреть? Он говорит, что желает этого, но она знает, что это ложь.

- Вы не говорите возбуждённо, - промолвил Чатворт. –

Никто из королев, казалось, не желает ухаживаний. Девушки,

которых я знал дома, сошли бы с ума, получив столько поклонников.

Катарина попыталась улыбнуться. Она позволила ему говорить, отойти от Мирабеллы и Вествудов. Заставила себя сделать шаг к нему и податься вперёд.

Когда она его поцеловала, губы были теплы. Он прижался к ней, и она едва не отшатнулась. Она никогда не будет тонуть в нём, как это было с Пьетром. Нет смысла надеяться. Она

получит куда больше королевой. Бесстрастные моменты молчаливого крика, пока не вернётся к Пьетру.

- Это было прекрасно, - проронил Чатворт.

- Да, именно.

Они неловко улыбались. Он не был похож на счастливого больше, чем она, но они всё равно подались друг к другу вперёд, чтобы повторить это.

Волчья зима

- Ты ненавидишь её, да? – спросил Джозеф, сидя с

Арсиноей за столом на кухне Милонов, когда Мадригал омывала свежие порезы рун на руке Арсинои. Они достигали запястья, и теперь раны кровоточили на каждой ладони.

- Ты имеешь в виду Мирабеллу? – спросила Арсиноя. –

Конечно, ненавижу.

- Но почему, если даже не знаешь её?

Может быть. На мгновение в лесу, когда Мирабелла протянула руку, Арсиноя едва не поверила в альтернативу. А

потом пришли жрицы, куда больше солдаты, чем рабыни храма, и всё пропало. Её сестра хитра и сильна. Она подошла очень близко. Столько солдат – и все на неё одну… Чтобы уберечь её от слишком быстрого убийства.

- Я не думаю, что это странно. Разве ты не видишь. Это будет одна из нас. Она. Всю жизнь я слышала, что это будет она.

Я должна умереть, она будет править. И не имеет значения, что я тут.