ТРИ ТОЛСТЯКА 2.0

Арнери: Да, фактор ненависти существует, и вы не можете от него просто отмахнуться.

Босс: Поймите меня правильно, доктор, я ценю преимущества демократии. Но я также понимаю, что лотерея избирательных урн не менее рискованна, чем лотерея хромосом. Нам нужно обеспечить передачу власти легитимному носителю. И сделать так, чтобы этот носитель не провалил все дело. Стране не нужна новая гражданская война, не так ли, доктор?

Арнери: Вы хотите, чтобы я повлиял на наследника?

Босс: Мы хотим, чтобы вы повлияли на общество и наладили работу коалиционного правительства. А наследник Тутти – это наша забота. (как бы про себя, глядя мимо Арнери) И Тутти... и его кукла...

Свет гаснет

Суок и Тутти

Она была к нему добра,

Она была на все согласна,

И все могло бы быть прекрасно

У них и завтра, как вчера.

Красивый, умный, молодой!

Любовь? Ах, если бы любовь...

Она — его звезда и смерть,

Она — и Солнце, и Луна

Его. Всегда она одна

Лишь для него. В ней тьма и свет...

А ей порыв его смешон

И он. Ах, если б только он...

Она не любит никого,

Она, как с куклой, с ним играет,

Дразня его преддверьем рая,

Жалея глупого его

И зная, что ему нужна

Она! Ах, если бы она...

Сцена 5

Комната во дворце Трех Толстяков. В центре сцены — большой стол, сбоку от которого сидит Тутти, углубившись в чтение книги. Рядом с ним на столе лежит рюкзак с притороченным плюшевым медвежонком. Входит Суок, тихонько приближается к Тутти со спины и, подойдя вплотную, небрежным жестом взъерошивает ему волосы.

Суок: Твое высочество совсем утонуло в премудростях? Чем тебя потчуют на этот раз? (не давая Тутти ответить, берет книгу) Ма-ки-а-вел-ли. «Государь»? О, читаешь о себе, любимом!

Тутти: Ну что ты прикидываешься? Мы с тобой только вчера говорили о Макиавелли. И ты...

Суок: Я — кукла, мне вредно слишком часто выходить из образа.

Тутти: Суок!

Суок: Тутти? (смеется, целует Тутти в щеку и усаживается прямо на стол). Перестань. Надо иногда делать перерывы. А мне, кстати, скучно. Вчера меня напугала эта стрельба, сегодня с утра мне приказали прикидываться больной, а сейчас велели заниматься своими делами, но никуда далеко не уходить. Тоска! (изображая кокетливую манерность) Развлеките даму, мой принц!

Тутти: А я тебе стихи написал.

Суок (принимая живописную позу и передразнивая томную манеру придворной дамы): Так читайте же, мой менестрель!

Тутти (подходит к Суок, берет ее за руку и читает, пристально глядя ей в лицо; Суок слушает, прикрыв глаза и чуть отвернувшись от него):

Спасибо, что в мои приходишь сны!

Весенние глаза, как наяву,

Твои я вижу. И дурман весны

Несет меня. Лечу — или плыву? –

На гребне разыгравшейся волны.

И вновь тебя по имени зову...

Спасибо, что в мои приходишь сны...

Такие вот смешные обстоятельства,

Мое зеленоглазое сиятельство!

Суок (внезапно оживившись):

Поэтому вам спать все время хочется,

мое невыносимое высочество?!

(Тутти смотрит на нее ошарашено. Суок делает небольшую паузу, потом смеется). Извини, не удержалась. У тебя был такой серьезный и проникновенный вид! Не обижаешься? (спрыгивает со стола и порывисто обнимает Тутти; при этом роняет рюкзак с медвежонком; Тутти мягко отстраняет ее, поднимает рюкзак и бережно устраивает его на стуле). Слушай, ну все же — тебе давно не три годика. Кронпринц, везде таскающий за собой плюшевого мишку, выглядит даже не смешно, а нелепо!

Тутти: Я же говорил тебе: это единственное, что у меня осталось от мамы. А что говорят окружающие, мне... Это не самое плохое, что обо мне говорят, ты же знаешь. Пожалуйста, давай к этому не возвращаться, ладно? (обнимает ее).

Суок: Да, конечно. Не сердись.

Тутти: Что ты, разве я могу на тебя рассердиться!

Суок: Хотела бы и я это знать...

Тутти: Что, прости?

Суок: Ничего, ерунда. (выскальзывает из его объятий и делает дурашливый реверанс). Счастлива служить вашему высочеству, однако, милый принц, прямо сейчас у вас время обучения, а не время нежности.