Три цвета знамени. Генералы и комиссары. 1914–1921

Из этих бумаг, сохранившихся в архивном деле чиновника Врангеля в Иркутске, мы узнаем, что военные науки Петр Врангель сдал, по нашим нынешним понятиям, на твердую четверку. Любопытно, что самая низкая оценка, соответствующая нашей тройке, – по предмету «военная администрация». Через восемнадцать лет именно административные дарования главнокомандующего Врангеля будут восхищать его соратников по Белому движению.

Засим в деле следуют служебные телеграммы:

«28 сентября 1902 г. Петербург, Сергиевская, д. 65, кв. 2, Барону Врангелю.

Приказ о Вашем назначении задерживается отсутствием сведений о выходе в запас. Когда выйдете телеграфируйте».

Телеграмма от 6 октября 1902 года:

«Справка штабе сегодня бумаги отправлены Ливадию приказ около четырнадцатого немедленно уведомляю. Врангель».

В Ливадию – то есть на высочайшее рассмотрение. Государь лично решает, можно ли уволиться в запас молодому титулованному дворянину, сдавшему экзамен на офицерский чин и достойному быть зачисленным в блистательный Конный полк. Как видим, не так-то просто было Врангелю устроиться на статскую службу в Сибирь. Но он не колеблясь выбирает путь чиновника.

Телеграфическая депеша Иркутского военного генерал-губернатора:

«Первого ноября будет отдан приказ о Вашем назначении; тот же день будет телеграфирован Департамент Общих Дел, где получите подъемные, прогонные деньги; желателен скорый приезд».

31 октября 1902 года:

«Высочайшим приказом от 18 произведен корнеты зачислением запас гвардейской кавалерии жду ваших распоряжений. Врангель».

Наконец 1 ноября 1902 года генерал-лейтенант Пантелеев подписывает приказ:

«Определяется на службу окончивший курс Горного Института Императрицы Екатерины II с званием горного инженера Барон Петр Врангель – Чиновником особых при мне поручений VII класса»[209].

Итак, вместо столичной службы в гвардейском полку Врангель по собственной воле отправляется в далекий Иркутск на невнятную должность чиновника для особых поручений. Правда, при этом делает скачок через несколько ступеней Табели о рангах. Присвоенный ему чин VII класса – надворный советник – соответствует чину ротмистра гвардейской кавалерии, тогда как до этого высочайшим приказом Врангель был произведен в гвардии корнеты, чин XI класса. Свидетельство об окончании Горного института давало право на чин X класса. Но чтобы сразу седьмой! Тут, конечно, не обошлось без благодетельных связей, без протекции. А связи у семейства Врангелей имелись, и нешуточные. С кем только не был знаком барон Николай Егорович, кто только не появлялся в числе его деловых партнеров и собеседников! Министры и лейб-медики, банкиры и губернаторы… Не исключено, что несколько необычный для столичного аристократа выбор места службы Петра Николаевича был связан с делами отца. Помимо прочего, Николай Егорович возглавлял Русское золотопромышленное общество, и на золотых приисках Забайкалья у него имелись свои интересы.

До сих пор не удалось найти никаких сведений о службе Врангеля в Иркутске в течение полутора лет. Известно, что в Иркутск он прибыл 28 ноября 1902 года, а в мае 1903 года его покровитель Пантелеев был заменен в должности иркутского генерал-губернатора графом Павлом Ипполитовичем Кутайсовым.

Двадцать пятым октября того же года датировано:

«Удостоверение.

Дано от Канц. Чиновнику Особых Поручений VII класса при Иркутском Военном Губернаторе Барону Врангель в том, что он Г[осподином] Главным Нач[альник]ом Края командирован по делам службы в СПБург, сроком по 15 февраля будущего года»[210].

Был ли Петр Николаевич отправлен в Петербург действительно по делу, или это лишь благовидный повод для его возвращения в столицу – мы не знаем. Так же как неведомы нам дальнейшие жизненные планы «Чиновника Особых Поручений при Иркутском Губернаторе». Во всяком случае, этим планам не дано было осуществиться. Срок его официальной командировки не успел истечь, когда началась война с Японией. Она круто и навсегда изменила жизнь двадцатипятилетнего барона Врангеля.

Из хорунжих в гвардии ротмистры

До сих пор мы видели Врангеля – мальчика из хорошей семьи, который ничего особенного миру не обещает. Не отличника, а хорошиста. Человека без ярко выраженных талантов и амбиций.

Война с Японией пробудила в нем совершенно иные черты, дремлющие страсти, унаследованные, наверно, от предков-воинов, от далекого прапращура-варяга. С первых дней войны он принялся добиваться перевода в армию с той же настойчивостью, с которой два года назад искал чиновничьего места. И получил желаемое, невзирая на трудности: гвардейских офицеров, в том числе запасных, неохотно отпускали на театр военных действий. Пришлось претерпеть сильную потерю в чине: зачислен он был во 2-й Верхнеудинский казачий полк хорунжим, а это на ступень ниже, чем гвардии корнет. Получали этот чин выпускники военных училищ, которые были моложе Врангеля лет на пять-шесть. Но делать нечего. И Врангель принялся добывать себе положение боевой доблестью (хотя и не без помощи аристократического происхождения и родительских связей).