Три Учебника Успеха (СИ)

"...Шлиман чувствовал потребность отдохнуть и развлечься. Он слишком много работал последние годы. Ему пошел седьмой десяток, а в этом возрасте немногие могут похвастаться ежедневным купанием в море и верховой ездой. Он не признавал старческих недомоганий и считал безнравственным болеть. Но все чаще болели уши, мучил желудок, еще в молодости расстроенный голоданием, регулярно возвращались приступы малярии. Он стал раздражителен" [Мейерович М.Л. С. 155].

1885 год. Г. Шлиман "побывал в итальянском Абано, где в грязевых ваннах лечил руку от ревматизма" [Богданов И.А., 2008 б. С. 254].

1886 год. "Посетив Лондон с докладом о раскопках в Тиринфе, Шлиман заболел, а отдых в Остенде привёл к очередному воспалению уха". "...В конце 1886 года заболел воспалением лёгких и мучился болями в ушах" ["Шлиман, Генрих"].

Путешествуя по Египту, при неловкой отдаче ружья разбил себе зубы; "потерял один зуб из четырех оставшихся и повредил все искусственные" [Богданов И.А., 2008 б. С. 257]. (Первый раз информация о травме зубов у Г. Шлимана появляется в его биографиях еще при рассказе о кораблекрушении в 1841 году (был выбит передний зуб) [Штоль. С. 88]).

1889 год. "Состояние здоровья Шлимана стремительно ухудшалось - он оглох на левое ухо, правое болело почти непрерывно, периодически наступала полная глухота. Несмотря на это, холодным и дождливым ноябрём археолог направился в Трою, готовить конференцию, начало которой было назначено на 25 марта следующего года" ["Шлиман, Генрих"].

1890 год. "В апреле 1890 года Вирхов обратил внимание, что в поведении Шлимана появились странности, необъяснимые глухотой. Он заговаривался, стал злоупотреблять гомеровской формулой "Слава Афине-Палладе!". Шлиман обследовался у врача в Немецком госпитале Стамбула, тот констатировал двусторонний экзостоз. Тем не менее, Шлиман велел продолжать раскопки, которыми руководил Дёрпфельд, копавший в противоположном направлении: от основания холма к его вершине. Из писем следует, что Шлимана мучили галлюцинации, видимо, воспалительный процесс среднего уха перешёл на мозг" ["Шлиман, Генрих"].

"По секрету он признался Вирхову, что у него сильно болят уши. (...) ...И без ушного зеркала видно было, что оба слуховых прохода закрыты большими опухолями. (...) В июле 1890 года раскопки были прерваны до будущей весны. В Константинополе Шлиман пошел к врачу. Тот констатировал опасность, но оперировать не решился. (...) Но глухота и боли все усиливались. (...) Шварц оперировал ему оба уха. Это было 13 ноября.

Операция, как видно, удалась, потому что больной почувствовал себя лучше и на третий день уже писал письма и потребовал заказанное еще до операции арабское издание "1001 ночи". ) "(...) На третьей неделе после операции начались сильные боли. Профессор встревожился. Возможно, что в ране остался осколок кости и теперь дал воспаление.

Еще через пять дней боли прошли. (...) Стоял декабрь, в купе поезда Берлин - Париж дули злые сквозняки. Шлиман не обращал на них внимания, он всю ночь читал сказки Шахразады. Он забыл заложить уши ватой. В Париж он приехал больной. (...) Шлиман поехал в Неаполь. Уши болели невыносимо, продолжать путешествие не было сил. (...)

В стужу и ветер они поехали в Помпеи - любознательный врач и ученый-пациент.

На следующее утро - это было 24 декабря - Шлиман проснулся со страшной головной болью. Он оделся и пошел к своему врачу.

На Пьяцца делла санкта Карита Шлиман потерял сознание. Его подняли. Он не мог произнести ни слова, язык не повиновался ему. Полицейский отвел его в больницу. Молодой ординатор удивился:

- Вы же знаете, мы принимаем лишь тяжелобольных, а этот всего только не может говорить. По-моему, он пьян.

Его потащили обратно в полицию. Он не шел, а волочился: начался паралич правой ноги и руки. В участке его ощупали, но не нашли ни денег, ни документов. Только в одном кармане оказался листочек с адресом врача. Тот немедленно явился, осмотрел больного и пришел в ужас...

Еще раз обыскали Шлимана и в дальнем кармане... нашли набитый бумажник. Полицейские засуетились, мгновенно вызвали карету...

Генрих Сенкевич, польский писатель, сидел в зале отеля "Пьяцца Умберто". В отель внесли умирающего человека. Его несли четверо; голова его склонилась на грудь, глаза были закрыты, руки повисли как плети. Через несколько минут к Сенкевичу подошел администратор отеля и спросил:

- Знаете ли вы, кто этот больной?

- Нет.

- Это - великий Шлиман... (Г. Сенкевич. Письма из Африки, стр. 3-4, СПб, 1902)

Вызванный хирург вскрыл ухо и констатировал воспаление мозга. Трепанировать череп хирург не решился и назначил консилиум.

26 декабря собрались ученые врачи, осмотрели больного и вышли в соседнюю комнату совещаться. Пока они спорили, Шлиман умер" [Мейерович М.Л. С. 173-176].