Три Учебника Успеха (СИ)

Через две недели, в письме от 9 июня 1850 года, Н. Гоголь продолжает: "(...) ... я занял не какую-либо большую сумму, но рублей 700, не больше, ассигн<ациями>. Можно даже употребить и до 1000. Хотелось мне именно в это лето, потому что есть у меня теперь свободное время. (...)"

1 июля 1850 года Н. Гоголь приезжает в Васильевку. "Лето. Гоголь производит под своим наблюдением ремонт дома в Васильевке." " (...)1852.(...) 21 февраля, в 8 часов утра. Смерть Гоголя." ("Даты жизни Гоголя, 1848-1852.") [Гоголь Н.В. Письма. 1848-1852.].

Для биографических описаний жизни Н. Гоголя в общем типичной является история о кочь-карете; типичной в том смысле, что излагается начало истории, делаются выводы (типа "скуповат"), и тема "проходит между прочим"; завершение истории "ускользает".

Кочь-карету у Н. Гоголя попросила в подарок выходящая замуж сестра Елизавета. "Придумать какую<-то> кочь-карету - это, пожалуй, было бы даже вроде великодушного движенья со стороны того, кто бы сам купил ее на свои деньги. Но делать предписанье мне, не сообразя, есть ли какая-нибудь на это возможность, не рассудивши притом, что в один месяц не делается никакой экипаж... Грустно бывает, когда с опрометчивостью соединяется еще и безболезность к положенью близкого человека. Друг мой сестра! Неужели ты думаешь, что я пожалел бы помочь тебе? Но войди в мое положение: говорю тебе, что если я умру, то не на что будет, может быть, похоронить меня, вот какого рода мои обстоятельства. (...) Денежные обстоятельства мои плохи. Видно, богу угодно, чтобы мы оставались в бедности. Да и признаюсь, полная бедность гораздо лучше средственного состояния. В средственном состоянии приходят на ум всякие замашки свыше состояния: и кочь-карета, и досада на то, что не в силах ее сделать, и мало ли чего на каждом шагу. А когда беден, тогда говоришь: "я этого не могу" - и спокоен. (...)" (Н. Гоголь 14 июля 1851 года - перед ее бракосочетанием - сестре Гоголь Е. В. (в замужестве Быкова)) [Гоголь Н.В. Письма. 1848-1852.].

"Сразу по приезду в Москву Гоголь получил письмо от Елизаветы, в котором она просила купить для нее экипаж типа coach... Эта просьба изумила Гоголя - она показалась ему чрезмерной. (...) Сестра не получит от него ни копейки. Но в тот же день, когда он отправил ей это суровое поучение относительно необходимости экономить на всем, он выслал 25 рублей серебром архимандриту Оптиной пустыни, с просьбой использовать их на благоустройство келий монахов. (...) Лучше уж направить деньги на богоугодное дело, чем потратить их на экипаж" [Труайя А. С. 570].

"Коляску, которую припас себе для езды в Крым, я решился отправить вам в Полтаву с тем, чтобы ее переслали матушке, которая, буде коляска понадобится сестре, передаст ей, а не то оставит в Василевке. Коляска эта, несмотря на то, что не нова, очень покойна и легка, для поездок удобна и, по мне, людям, имеющим двадцать душ поместья, неприлично щеголять в новой коляске. (...) Коляска имеет форму кочь-кареты. Стекла такие, как и в карете, стало быть, как желала сестра Елисавета."

(Николай Гоголь - Скалон С. В., 3 октября 1851 г.). (3 октября 1851 года - дата бракосочетания сестры Н. Гоголя Елизаветы).

Тема отношений Николая Гоголя с земляками достаточно объемная. Завершим ее воспоминанием А.О. Смирновой-Россет:

"...Догадался, что перед ним Михаил Семен(ович) Щепкин, ударил его по плечу и сказал: "Гей чи живы, чи здоровы, уси родичи гарбузовы". Это оригинальное знакомство кончилось дружбой самой тесной". [Смирнова-Россет А.О. C. 66].

И Генрих Шлиман, и Николай Гоголь вели такой образ жизни, и принимали такой образ поведения (путешествия, поездки, способность настоять на своем), при которых они могли "управлять" общением, гармонично вписывать семейные, родственные и земляческие связи в свои жизненные сценарии.

В некоторой мере отношения Максима Горького с родственниками могут быть проиллюстрированы его рассказом о его двоюродном брате Саше.

"Сын Михаила Саша стал босяком и пьяницей, трижды судился за кражи, но при этом, по воспоминаниям Горького в письмах к Груздеву, был романтиком по природе. Горький писал о нем: "Прекрасная, чистейшая душа русского романтика, лирик, музыкант и любитель - страстный - музыки... Он очень любил меня, но читал неохотно и спрашивал с недоумением: "Зачем ты всё о страшном пишешь?" Его жизнь бродяги, босяка не казалась ему страшной... Несколько раз я пробовал устроить Сашу, одевал его, находил работу, но он быстро пропивал всё и, являясь ко мне полуголый, говорил: "Не могу, Алеша, неловко мне перед товарищами". Товарищи - закоренелые босяки. Устроил я его у графа Милютина в Симеизе очень хорошо... Через пять месяцев он пришел ко мне: "Не могу, - говорит, - жить без Волги". И это у него не слова были, он мог целые дни сидеть на берегу, голодный, глядя, как течет вода. <...> Босяки очень любили его и, конечно, раздевали догола, когда он являлся к ним прилично одетый и с деньгами. Умер он в больнице от тифа, когда я жил в Италии"" [Басинский П.В. Страсти по Максиму].