Три удара колокола (СИ)

Сказано - сделано, по сброшенной верёвке спустились в сад (даже мрачная Оливия, начавшая терять хмельной кураж, не создала никаких проблем). Требовалось поспешить, потому как часть солдат, решив поискать альтернативный вход стала заходить со стороны соседних покоев. Ройчи с Листочком и воинами эмира, последними уходившие из покоев, слышали громкие удары ещё и со стороны опочивальни, где, скорее всего, ломалась стена. О чём Ройчи, спустившись, и сообщил Лидии, которая, скользнув по нему незамечающим, будто по пустому месту, взглядом, тем не менее, живее повела отряд, возросший ещё на одного, пусть и не очень боевого, человека, но не ко входу, известному Ройчи, а вглубь сада. Старик Апий, один из спасённых буквально недавно (а казалось, что прошло прилично времени) в этом же месте из лап бесчинствующих солдат, оказался ни много ни мало, а кардиналом церкви Единого королевства Агробар, собственно говоря, высшим её иерархом (Ройчи лишь покачал головой о своей везучести) поведал принцессам, что в саду никого нет, наблюдаемые им из укромного местечка небольшие вооружённые отряды надолго здесь не задерживались ввиду полной финансовой несостоятельности тропического сада: не орхидеи же здесь в конце концов косить, но каждая новая группа считала своим долгом прощупать трупы на входе, которые уже обобрал (кроме, естественно, убитых мальчишек, пытавшихся защитить Руфию) сам наёмник (Руфия в этом месте вздрогнула и отвернулась).

В общем, когда в покои младшей принцессы ворвались разъярённые солдаты, то там уже никого не было, а в прилегающей с обоих оконных сторон темноте уже нельзя было ничего заметить - лезть в чёрный колодец недружелюбного сада без подготовки было бы верхом безрассудства, зато офицер, командовавший штурмующими взял себе на заметку с утра прочесать эти тропические заросли. А пока маленький, но чрезвычайно воинственный отряд уходил всё дальше.

Негромкий шорох ног по выложенной плиткой узкой тропинке распугивал тишину. Молчаливые и причудливо нависающие ветви пальм, папоротников и кустов, не смея влезать на дорожку, тем не менее, преодолевали её поверху, образуя купол. Этот якобы лес нехотя вздыхал, словно спросонья, шуршал ветвями, пугая натянутые и без того нервы, давил влажной духотой и кисло-сладким запахом, который в принципе очень сложно было представить в королевстве Агробар.

Ройчи, несмотря на шёпот окружающего сада, не ощущая тревоги, не обращал на это внимания. Он подозревал, что мелкие животные и птички вроде тех же попугаев считают его своим домом, но во время предыдущего своего появления здесь, он как-то не обратил на это внимания, а сейчас любопытство тешить было недосуг. Тем более, впереди их ждали более животрепещущие вопросы. Но отрешиться от происходящего, и представить себя абсолютно свободным от обязательств было очень приятно, отчего он невольно улыбнулся. И тут же схлопотал чувствительный тычок в бок.

- Ты чего лыбишься? - шёпотом недовольно поинтересовался эльф, а Оливия, шедшая на шаг сзади покосилась в его сторону.

- Так, любуюсь природой, - ответил с якобы недоумением - мол, а ты чего не наслаждаешься, как положено высокорождённому. - Навевает она приятные воспоминания. Да кому я это всё рассказываю? Ты, остроухий, должен меня просвещать и проникаться.

- Плохо чувствую эти деревья, да и вообще местные растения, - выдал неожиданно и даже немного обиженно эльф. - Устал, что ли, - протянул с сомнением.

Ройчи фыркнул.

- Не напрягайся, - постарался успокоить товарища. - Просто сейчас ты подзаряжаешься альтернативным образом.

- О чём ты? - не понял Листочек.

- Вон же сзади тебя окуривает твоя розовая мечта, - Ройчи неуловимо кивнул в нужном направлении, подразумевая стойкое алкогольное амбре, шедшее от амазонки; кстати, она потихоньку теряла заряд бодрости, начиная погружаться в состояние чёрной меланхолии и понемногу спотыкаться.

После этого последовал ещё один, более увесистый толчок, который Ройчи блокировал кистевым браслетом, и эльф, зашипев от боли, обиженно приотстал, выравниваясь с Оливией, которая без интереса наблюдала их пикировку. А Ройчи чуть ни засвистел от удовольствия - выводить из себя эльфа - это было излюбленное в их компании занятие. По чести сказать, тому действительно больше всех доставалось от товарищей, нередко он реагировал на шутки невозмутимо задранным носом, возносясь над плоской фантазией друзей, но чаще всё-таки срабатывали эмоции. Это не значит, что остальные не огребали свои порции насмешек. Листочек не был классическим чопорно-высокомерным представителем своего народа, он значительно пообтёрся в людском обществе и в общении с тёмными в компании. Но всё равно было приятно в его лице уязвить высокорождённых, мнящих себя пупом земли, и не забывающих всем на это указывать при любой встрече.