Три удара колокола (СИ)

Хотелось бросить резко: "Что надо?" этак сухо и неприступно в его самодовольное ненавистное лицо, излучающее столько самоуверенности и отстранённости от происходящего, что только гордость не позволяла взвыть от зависти. Но, всё-таки выдержав хорошую паузу и обуздав клокочущий вулкан внутри, она промолчала, предоставляя говорит наёмнику. Вдруг он ляпнет ещё что-нибудь... обидное, подталкивая её к взрыву... Она уже поняла, что вступать в полемику с этим наглым мужчиной в надежде на успех можно лишь со здравой головой, а это совершенно нереально сейчас. Но пусть решимости и того куража, когда о последствиях не думается вообще, Деметра, как (всё-таки!) неплохой тактик, в себе не ощущала - сказывалась-таки усталость, ответить как-нибудь язвительно и колко, приготовилась.

И мужчина, в принципе, не обманул её ожиданий. Вот только, как оказалось, это не очень помогло в её коварных планах растерзания хама острыми и длинными, как десятисантиметровые гвозди словами.

- Ну ты даёшь, подруга, - неожиданно хохотнул тот, увидев повёрнутое к нему, ряженое в соответствующие замыслу девушки оковы, лицо, прожевал что-то.

Он даже сейчас жрёт, когда ей кусок в горло не лезет от всех этих выпущенных кишок, видения подруг и просто знакомых с раскроенными черепами и обезображенными телами! Вообще, она обратила внимание, что несмотря ни на что, наёмник ни разу не жаловался на аппетит (эльф в этом плане был приятным исключением - за жвачным занятием замечен не был), казалось, он и у подножия плахи будет громко чавкать, требуя, как говорится, хлеба и зрелищ.

Наёмник качнул насмешливо головой из стороны в сторону, будто его что-то позабавило.

- Посмотрела, словно снега в штаны сыпанула... Ух, - повёл зябко плечами, продолжая улыбаться, - холодно-то как... Перекусить не хочешь? - протянул к ней надгрызенный кусок лепёшки, от которого она испуганно шарахнулась, враз потеряв и боевой настрой и планы мести. - Ну-ну, - прищурился на неё оценивающе, - мне больше достанется. Не жрёшь ничего, поэтому и злая такая, как гоблин, - сделал неожиданный вывод, развернулся к ней спиной, будто и не говорил только что с дворянкой. - Пошли, Лис, прогуляемся, пока нас тут не поджарили взглядами на медленном огне...

- Про себя говори, - буркнул эльф, молча наблюдавший всю сцену невдалеке. Амазонке показалось или нет, что во взгляде высокорождённого мелькнуло неодобрение?

-... или не превратили в ледяные статуи, чтобы отбивать потом по кусочку и использовать, как леденцы. Объясняй им потом, непутёвым, что от этого горло можно застудить...

Ошеломлённая Деметра смотрела в неспешно удаляющиеся в сторону бокового коридора спины наёмников, слышала потихоньку затихающий вполне серьёзный голос - тот будто бы обращался к невозмутимому эльфу, который в это время достал из колчана стрелы и сейчас их перебирал - и не могла понять, на каком она небе? Понятно, что возмущению не было предела: сравнить её с гоблином (?!), этим... зелёным уродцем - это, знаете ли... вообще непонятно какую извращённую фантазию нужно иметь... и глаза в таком месте, из которого все могут казаться этими мелкими, вредными тёмными. Снова задеть её у всех на виду! Это возмутительно!.. Но - амазонка констатировала это - она не знала, куда - простите - засунуть это самое возмущение, так как... В общем - вот так.

Неожиданно она ощутила прямо проиивоположные недавней меланхолии чувства. Она была... бодра и энергична, апатия и выглядывающее из-за ближайшего поворота усталое равнодушие как корова языком слизала. И это несмотря на неудачный для неё разговор... Чудеса... Ну, наёмник, ну шельмец...

А тот, словно почувствовав её взгляд, приостановился на удар сердца, обернулся, моментально найдя её глаза, и бросил громко напоследок, уходя в коридор:

- И не растёшь, потому что не ешь нормально! - отвернувшись, заржал в полный голос, словно и не находился в тылу врага.

Она несколько долгих ударов сердца смотрела в опустевший зев коридора, откуда всё это время доносился противный, но что и говорить, заразительный смех. Потом растерянно оглянулась, ловя внимательные и сочувствующие, но слава Единому, без намёков на усмешки или иронию взгляды... Она почувствовала себя маленькой девочкой, первой защитной реакцией которой было бы - расплакаться. Но, конечно же, она не могла себе это позволить - слабость сейчас неприемлема и непростительна.

Ну кто, скажите на милость, будет после этого утверждать, что мужчины - нормальные, адекватные существа?! Издеваться над... девушкой, и не испытывать при этом никаких угрызений совести - это просто... чудовищно!