Три – вариант нормы (СИ)

– В любом случае, программа существует, – сказал он, поднимаясь с дивана. Офелия проводила его взглядом до самой двери из дому, вспоминая подобную ровную походу среди экспонатов музея. Схватившись за ручку и намереваясь уйти, крестный обернулся к Офелии. – Знаю, ничьи слова не заставят тебя дышать полной грудью и радоваться происходящему, поэтому желаю удачи. Ты справишься. Справилась с огромной тучей непонятно чего, справишься и с этим.

На прощание кивнул и скрылся за дверью. Офелию всегда забавляла манера крестного не называть вещи своими именами, а прозвища, данные Другому, и вовсе выводили ее на улыбку.

Окинув взглядом часы, она поняла, что мама вернется буквально через пару часов, но надеялась на их с Агатой уже традицию приезжать с праздников с задержками минут на сорок или пятьдесят. Офелия встала с дивана и направилась к ступенькам, отмечая, что кухня, как и весь дом, идеально убрана: планируется семейное застолье, которое Офелия так не любила. Она недовольно хмыкнула и поднялась по ступенькам на второй этаж, где располагались ванная и коридор спален, было их приличное количество, ибо семья Офелии многодетная. Она заметила, что на стенах около спальни родителей появились новые рисунки – младший сын Шарля и Агаты за два года неплохо подрос, а родители лишь поддерживали стремление ребенка к творчеству. Офелия прошла дальше, в их с Гектором комнату. Последний, к слову, за пять лет превратился из маленького мальчика в подростка, и двухэтажную кровать пришлось заменить на две обычных. Столов в комнате теперь также два, один Офелии, второй Гектора. Видимо, семья решила сконцентрировать весь бардак именно в этой комнате, так как иначе объяснить причину их решения оставить Офелию и Гектора жить в одном помещении нельзя: оба были теми еще неряхами, но вроде как старались сохранять порядок.

Гектор сидел за столом и делал домашнее задание, на стене висела огромная карта, но отныне не двадцати одного ковчега, а цельного нового мира. Офелия тихо закрыла дверь и задержала взгляд на ней не в силах поверить собственным глазам. В голове не укладывалось, что они с Торном были не последними, благодаря кому эта карта вообще появилась на свет. Жаль, ему так и не удалось взглянуть на нее, наверняка он был бы удовлетворен в перфексционистском ключе. Идеальный мир, а не парящие в воздухе куски земли.

– Привет, – поздоровался Гектор, мельком обернувшись. – Где была?

Офелия села в кресло возле книжного шкафа, где на полках уже стояли энциклопедии, объясняющие правила нового мира после Соединения.

– На рынке. Ничего интересного, – ответила она, сжимая обрубками рук книжечку. – Что делаешь?

Шарф открыл “Новый Атлас” на первой странице, где объяснялись особенности территории Анимы, а также карта с областями и городами, фотографии жителей и значимые события. Возле названия красовалась Артемида и фото ее Книги.

– Уроки, – сказал Гектор. – Ничего непонятно!

Офелия усмехнулась и лукаво глянула на него, захлопнув книгу.

– Что там?

Гектор со злостью вздохнул.

– Полюс…

Офелия прыснула со смеху и поднялась на ноги. С тех пор, как ковчеги стали единым целым, в школах ввели новые предметы, а на выбор детям давали проект по изучению одной из территорий. Гектор, пытаясь схитрить, мигом взял Полюс.

– И где проблема? – спросила Офелия, наклоняясь к его тетради. – В кланах не разбираешься?

– Да, – заныл Гектор. – Те, у кого когти… где они все?!

Офелия прикусила губу. Осталась одна – Беренильда. Единственная из клана, кто обладал Когтями. Была еще и Офелия, был Торн, но об этом никто уже не помнил. О Торне все забыли давно, в том числе и некоторые из ее семьи, а о когтях Офелии мог знать лишь Арчибальд, но он не проболтается. Если кто-то узнает еще и о когтях, то Офелии житья не будет.

– Погибли пять лет назад, – ответила Офелия, упираясь бедром в стол. – Они ушли на охоту, так как обязаны Фаруком приносить мясо, но в последнюю вылазку погибли все, кроме одной. Сейчас когтями обладают лишь двое человек. Фактически трое, но последний… – Офелия покачала головой. – Его можно не брать в счет.

Гектор нахмурился и посмотрел на Офелию в соответствующем вопросе.

– Почему? – он пожал плечами, крутя в руках ручку.

Офелия молча смотрела на Гектора, готовя ответ, во взгляде была строгость.

– Потому что последний – Торн.

Гектор открыл рот для ответа, но застыл на полуслове. Он отвел взгляд к раскрытому на параграфе про Полюс учебнику и снова начал что-то читать, чувствуя неловкость от своего вопроса.

Гектор тоже знал об исчезновении Торна и, как и вся семья, не упоминал его имени в присутствии Офелии. За два года слово “Торн” перестало вызвать звонкий страх, ведь в последний раз, когда Гектор его видел, Торн казался ему опасным человеком, угрюмым и способным на всякое, ибо по отсутствию малейших чувств в поведении разгадать его намерения было чем-то из ряда вон выходящего. Сейчас имя “Торн” вызывало у него лишь печаль и жалость, но к Офелии. Гектор всегда переживал за сестру, а после почти двух лет ее безрезультатных путешествий тем более.

– А остальные кто? – продолжил Гектор.