Читаем Три века с Пушкиным. Странствия рукописей и реликвий полностью

На втором уцелевшем памятном камне надпись почти стёрта, с трудом читается: «Жучекъ мой…» Супруги Пушкины души не чаяла в своих питомцах, а Варвара Алексеевна всегда уверяла, что «они никогда не предадут, потому что попросту этого не умеют». И по сей день верные стражи словно стерегут покой своих былых хозяев.

…Так уж случилось, что Варваре Алексеевне выпала доля стать последней хозяйкой не только Маркучая, но и Михайловского. Долгие годы она вместе с мужем заботилась о пушкинской усадьбе, сумев постичь её сакральный смысл, поэзию заповедного края. И обрести смысл собственной жизни в служении памяти русского гения, с кем породнила её причудливая судьба.

Варвара Пушкина – сестра милосердия в годы Первой мировой. 1914–1916 гг.

Поистине плетение судеб людских, их замысловатые кружева, можно распознать лишь с высоты грядущих столетий.

Горестные заметы: в Вильне скончались обе невестки Александра Сергеевича – Софья и Варвара Пушкины. Их обеих, с полным на то правом, можно бы назвать любимицами поэта: одна, Софья Александровна, подарила ему одиннадцать внуков, девять из них достигли зрелых лет (и как тут не вспомнить слова Пушкина, что самая красивая женщина – та, что родила детей больше, чем её признанные красавицы-подруги); другая, Варвара Алексеевна, стала хранительницей его памяти.

Варваре Пушкиной выпала нелёгкая, но завидная участь – не только сберечь фамильные реликвии, но и продолжить традиции, те, что заведены были совместно с мужем. При её жизни, а пережила она супруга ровно на тридцать лет, патриархальную тишину маркучайского дома, как и встарь, нарушали многолюдные пушкинские праздники, литературные вечера, любительские спектакли. В завещании она просила сохранить своё имение как музей великого поэта, и воля её была исполнена. «Я – счастливейшая из женщин России, – не раз повторяла Варвара Алексеевна, – мне выпала редкостная судьба быть невесткой Пушкина!»

И то не просто пафосная фраза, нет, слова, выверенные всей её подвижнической жизнью.

<p>Фонд Григория Пушкина</p><p>Младший сын</p>

Сегодня день рождения Гришки… Буду пить за его здоровье.

Александр Пушкин
<p>Ранние годы</p>

Григорий, сын поэта, огласил мир о своём появлении на свет майским днём 1835 года. Александр Сергеевич поспешил послать весть о том в Ярополец тёще: «Имею счастие поздравить Вас со внуком Григорьем, и поручить его Вашему благорасположению. Наталья Николаевна родила его благополучно, но мучилась долее обыкновенного – и теперь не совсем в хорошем положении – хотя слава Богу, опасности нет никакой. Она родила в моё отсутствие, я принуждён был по своим делам съездить во Псковскую деревню, и возвратился на другой день её родов. Приезд мой её встревожил, и вчера она прострадала; сегодня ей легче. Она поручила мне испросить Вашего благословения ей и новорожденному».

А вот и мать поэта адресует письмо в Варшаву – сообщает дочери семейную новость: «14-го числа, т. е. в прошлый вторник, в семь или в восемь часов вечера, Наташа разрешилась от бремени мальчиком, которого они назвали Григорием, – право, не знаю с какой стати. Александр, совершив десятидневную поездку в Тригорское… возвратился в среду, в восемь утра, на другой день разрешения Наташи». И восклицает: «Как желала бы видеть новорожденного Григория!»

По воспоминаниям, Наталия Николаевна мыслила назвать сына в честь любимого отца Николая Афанасьевича. Но Александр Сергеевич был иного мнения: «Он пожелал почтить память одного из своих предков, казнённых в Смутное время: Гавриила и Григория». Натали отдала предпочтение последнему имени.

Крестили Гришу, как и старшего брата Александра, в Предтеченской церкви, что на Каменном острове, в июне 1835-го. Восприемниками младенца стали поэт Василий Андреевич Жуковский и Екатерина Ивановна Загряжская, фрейлина и кавалерственная дама.

Жизненные пути двух братьев поначалу удивительно схожи. Учился Гриша в той же 2-й Петербургской гимназии, что и старший брат. И так же, как он, поступил в привилегированный Пажеский корпус.

«Гриша находится под влиянием брата, хочет ему подражать, и им все довольны», – радуется успехам младшего сына Наталия Николаевна. А в другом письме, упоминая о его хороших отметках, не без материнской гордости замечает: «В корпусе все находят, что Гриша очень красивый мальчик, гораздо красивее своего брата, и по этой причине он записан в дворцовую стражу…»

<p>Пушкин в Париже</p>

Окончив Пажеский корпус, Григорий, как и Александр, стал служить в лейб-гвардии Конном полку под началом отчима генерала Петра Ланского.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
100 великих кумиров XX века
100 великих кумиров XX века

Во все времена и у всех народов были свои кумиры, которых обожали тысячи, а порой и миллионы людей. Перед ними преклонялись, стремились быть похожими на них, изучали биографии и жадно ловили все слухи и известия о знаменитостях.Научно-техническая революция XX века серьёзно повлияла на формирование вкусов и предпочтений широкой публики. С увеличением тиражей газет и журналов, появлением кино, радио, телевидения, Интернета любая информация стала доходить до людей гораздо быстрее и в большем объёме; выросли и возможности манипулирования общественным сознанием.Книга о ста великих кумирах XX века — это не только и не столько сборник занимательных биографических новелл. Это прежде всего рассказы о том, как были «сотворены» кумиры новейшего времени, почему их жизнь привлекала пристальное внимание современников. Подбор персоналий для данной книги отражает любопытную тенденцию: кумирами народов всё чаще становятся не монархи, политики и полководцы, а спортсмены, путешественники, люди искусства и шоу-бизнеса, известные модельеры, иногда писатели и учёные.

Игорь Анатольевич Мусский

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии