Три великих жизни [сборник 1968]

Ламарк глубоко вчитывается и вдумывается в произведения Линнея. Том его, богато переплетенный, отлично изданный, всегда с ним, — vade mecum [11] молодого ученого. Линней помогает ему овладеть знанием растений.

Но не один Линней властитель его дум. Около него в Саду Бернар Жюсье, его юный племянник Лоран Жюсье, Бюффон, Лемонье, Добаптон… Знакомство с Руссо… Пытливый ум жадно впитывает впечатления, что щедро дарит ему окружение, сравнивает разные точки зрения, размышляет, наблюдает…

Бернар Жюсье приводит молодых ученых в Малый Трианон. Зачем? Это же резиденция короля Людовика XV! Что может понадобиться там ученому?

Король пожелал иметь в Малом Трианоне настоящий ботанический сад и поручил его разбивку Бернару Жюсье. Тот в 1759 году с восторгом и огромной энергией принялся за дело: разбил сад, построил теплицы и заполнил их редкостными растениями по собственному, оригинальному плану.

Сюда он приводил начинающих ботаников, объясняя им свой план расположения растений в саду.

В этот сад попал и Ламарк. Ничего подобного он раньше не видел, ни о чем похожем даже не читал.

На грядках Ламарк увидел живую цепь из восьмисот родов растений, от простых к наиболее сложным.

Вот водоросли и грибы… разнообразные мхи… вот папоротники… Все это класс тайнобрачных.

От них переходили к грядкам с цветковыми растениями; на одних подобраны растения с одной семядолей, на других — с двумя.

Хотя и напрасным было бы искать у Жюсье ответа на вопрос, что за причина постепенного усложнения растений, — она оставалась непонятной, — все же трианонские грядки были великолепны.

Перед глазами Ламарка были живые звенья могучей цепи растительного мира. И все они жили своей жизнью, притягивали к себе. Невозможно пройти мимо, не заметив сходства между одними растениями и различия между другими.

Ламарк, как, впрочем, и каждый посетитель, мог изучить любое растение, сравнить его по всем признакам с другими и воочию убедиться в большей сложности строения одного из них по сравнению с другим.

Лестница растений!

Многие ученые до Жюсье представляли себе живую природу в виде лестницы, на первых ступенях которой они помещали менее сложные организмы, а чем выше, тем более высоко организованные.

На грядках Малого Трианона Ламарк увидел первую попытку создать живую естественную систему.

Да, это были живые растения, наглядно расположенные по видам, родам, семействам, классам, а не рассуждения о классификации, какие велись многими ботаниками до Бернара Жюсье. Здесь под открытым небом система растений начиналась с представителей видов, в то время как другим ученым удавалось наметить только крупные систематические группы — семейства.

Так одновременно с линнеевской системой создавались другие. Все вместе они накапливали научные материалы для будущих исследователей.

«Эта то глухо чаемая, то сознательно ожидаемая естественная система появилась, наконец, в 1759 году. Как бы в оправдание своего названия, — писал К. А. Тимирязев, — она увидела свет не в пыли библиотек на страницах латинских фолиантов, не между сухими листами какого-нибудь Hortus siccus [сухой сад, — так называли гербарий], а живая, под открытым небом, под лучами весеннего солнца, на грядках Трианонского сада».

Бернар Жюсье не дал какого-либо теоретического обоснования системы, в которой он расположил растения на грядках Трианона, а оставил только список растений и план их размещения.

Ламарк часто приходил сюда, слушая объяснения самого Бернара Жюсье, до глубокой старости сохранившего способность пылко и вдохновенно говорить о своих любимцах. Здесь же Ламарк сблизился с юным Лораном Жюсье, продолжавшим разрабатывать идею своего дяди.

Пройдет немного больше двадцати лет, и Лоран Жюсье выпустит свою книгу о естественной системе растений. Она выйдет в свет под грохот пушек, разрушивших Бастилию. И основанием этой книги послужит каталог дяди Лорана Жюсье, составленный им для ботанического сада в Малом Трианоне.

И кто знает, может быть, здесь же, под небом Трианона, а возможно, во время поэтических прогулок со старым философом, Жан Жаком Руссо, Ламарк, так недавно снявший мундир офицера, задумал создание большого труда — «Флора Франции». Такого, которым могли бы пользоваться все французы, ученые и не ученые, все, кто любит Францию, ее леса, поля и луга, все, в чьем сердце живет любовь к природе.

Такой книги не было, а общество нуждалось в ней очень остро и вот почему.

Волшебный жезл Мидаса

…Жила-была на свете бедная Золушка. Все ее обижали, все ею пренебрегали. Так росла она, мужественно перенося горе и нищету. Но вот пришел прекрасный принц, отдал Золушке свое сердце, и стала она королевой…