Три войны

Копылов Ярослав Петрович, который таки последовал совету куратора от «органов» и, дав согласие на сотрудничество, получил просторный кабинет на минус седьмом уровне подземного комплекса и десяток подчиненных, никак не мог выдать на-гора результат, удовлетворивший бы ученых и военных. Столкнувшись со сложностями в освоении чужого языка, он вспомнил об одном молодом человеке, с которым встречался пару лет назад на симпозиуме в Риме. По словам Копылова, если кто и подберет ключ к языку иномирян без всяких компьютерных программ, то только означенный им лингвист-полиглот. Командование, бывшее против привлечения к секретным исследованиям иностранных специалистов, почесало маковку и решило рискнуть. Копылов и пара молодых «референтов» выехали в командировку в южные страны. Сколько «референтов» из прикрытия выехало на самом деле, никто из ученых доподлинно не знал, но все предполагали, что много. Можно было не сомневаться, что в случае чего Ярослав умрет, но тайн Родины не выдаст…

Мехди согласился поработать под началом русского коллеги, возможно, его согласию поспособствовали фотографии древних книг с неизвестной науке письменностью, «найденные» коллегами Копылова в глухой тайге заснеженной Сибири, а возможно миловидная секретарша Ярослава, очаровавшая индуса синими, словно небо, глазами, детской открытой улыбкой и прелестными ямочками на щеках. В пользу второй версии говорил тот факт, что житель полуострова Индостан приложил массу усилий, чтобы добиться благосклонности Валентины… Психологи, участвовавшие в разработке операции и составлявшие психологический портрет «объекта», довольно потирали руки: Валя не подвела.

Иностранный гость приехал в Россию, когда по улицам городов заснеженной державы бежали весенние ручьи. Тридцатилетний индус, прекрасно разговаривающий на семи языках, в том числе на «великом и могучем», очень удивился быстрому перелету из Москвы до сибирского аэропорта, ему казалось, что расстояния в северной державе гораздо больше. Каково же было его удивление, когда Ярослав Петрович, пригласив гостя перекусить, в очень приватном разговоре, сопровождавшем легкий завтрак, представил ему директора одного научного заведения закрытого типа.

Илье Евгеньевичу Мехди понравился с первого взгляда, было в молодом человеке что-то, заставлявшее поверить в слова Ярослава. Среднего роста, с собранными в хвост длинными иссиня-черными волосами, худощавый индус обладал пронизывающим взглядом карих глаз, в которых без труда читался мощный интеллект. Он моментально связал фамилию Керимова с публикациями, появившимися в прессе, и неумолкающими разговорами об открытии русскими прохода в параллельный мир. Разрабатывая операцию прикрытия, государственная «контора» под патронажем которой теперь приходилось работать Илье Евгеньевичу, сделала из него публичную фигуру. В тени, или в свете, возглавляемого им коллектива прятался целый научный комплекс.

Переговоры, проведенные российским «гарантом» с премьерами Индии, Китая и Японии, были успешными. Заграничные властители впечатлились представленным материалом и высказали общее пожелание в скорейшем начале строительства русскими инженерами порталов на своей территории. За инвестициями дело не станет.

Мехди тут же предположил, что мир не один, как пишут в заграничной прессе и как заявляют сами виновники переполоха, а раз русские коллеги приглашают его к себе такими окольными извилистыми путями, то работы будет много и она совсем не предназначена для посторонних глаз и ушей. Тот, кто согласится с заманчивым предложением, должен понимать, что обратной дороги не будет. Так как его согласия не спрашивали, а сразу поставили перед фактом, то выбор у него небольшой. Реальные хозяева возглавляемого господином Керимовым коллектива люди прагматичные и отказа не примут. Ежели возникла необходимость в его скромной персоне, то уж… Словом, человек, отказавшийся от заманчивого предложения, вернется домой вперед ногами, а пожить еще охота. Резюмируя все вышесказанное — он согласен, но с одним маленьким условием… «Условие», прихлебывающее кофе за соседним столиком, не было против поработать помощником заграничного ученого, тем паче, что командование предусматривало такую ситуацию. Забегая немного вперед: через полтора месяца в третьей группе, разрабатывающей иномирную «целину», отпраздновали веселую свадьбу, которой совсем не мешали ограничения в виде стен комплекса и наводимой вокруг секретности…

Следует сказать, что Шрештха оказался именно той соломинкой, которая сломала спину верблюду. Возглавленный им коллектив филологов и лингвистов совершил невозможное. Ученые работали сутки напролет. Были перелопачены горы материалов и видеозаписей. Через четыре недели на ученый совет была представлена компьютерная программа-переводчик, с помощью которой предлагалось делать дешифровку речи и письменности основного языка Иланты, называемого алатом.