Три войны России с Украиной

В мифологизации образа Бандеры ведущую роль сыграли не украинские националисты, а современная российская пропаганда: Владимир Путин несет персональную ответственность за героизацию ОУН.

…Автор настоящего труда сомневается в том, что Степан Бандера — тот исторический персонаж, которому следует воздвигать памятники и отдавать посмертные почести. Но Сталин, памятники которому при попустительстве Путина вновь воздвигаются повсеместно в России, еще менее этого заслуживает.

Степан Бандера оставался до конца символом украинства, и поэтому он был убит агентом НКВД в 1959 г., когда, казалось бы, уже не представлял для СССР никакой практической опасности. И именно потому, что образ Бандеры до сих пор символизирует стремление Украины к национальному возрождению, он вызывает столько ненависти у апологетов советизма и нынешних хозяев Кремля. Ведь для Кремля любое украинское правительство, которое не признает верховенства России над Украиной, априори будет «бандеровским». И вот об этом подробнее — в следующей главе.

Война третья Уши мертвого осла

В конце августа 2014 г. в российском Пскове был жестоко избит редактор газеты «Псковская губерния», депутат областного законодательного собрания Лев Шлосберг. Он расследовал обстоятельства гибели военнослужащих, участвовавших в боевых действиях в Украине. 27 августа 2014 г. в своем блоге в интернете он сообщил, что со свежих могил десантников, похороненных в деревне под Псковом, пропали таблички с именами, за что и поплатился: попал в больницу с частичной потерей памяти. Разумеется, основной версией российских правоохранителей оказалось обычное хулиганство. Повсеместная ложь в России стала основным средством общения власти с народом: под Псковом уничтожили таблички с именами погибших, в Костроме родственникам десантников 98-й дивизии сообщили, что их гибель произошла в результате «случайного столкновения» с украинской армией. Когда другой гражданский активист, руководитель общественной организации «Матери Прикумья» 73-летняя Людмила Богатенкова передала в Совет по правам человека список из девяти погибших на «учениях» в Ростовской области, а затем обнародовала имена еще 400 предположительно погибших на тех же «учениях»[330], ее обвинили в мошенничестве…

Как и в случае с Анной Политковской, Борисом Немцовым и десятками других российских правозащитников, политиков и журналистов, на Шлосберга напали маргиналы, решившие, что раз Кремлю невыгодно, чтобы граждане России знали, где погибают их дети, значит, нужно физически заставить заткнуться источник такой информации.

Раз Кремлю невыгодно, чтобы граждане России знали, где погибают их дети, значит, нужно физически заставить заткнуться источник такой информации.

С нападением на Шлосберга третья война Украины с Россией, начавшись до того на украинской территории, перешла на российскую. Разумеется, сам кремлевский сиделец Путин не просил никого ни нападать на Льва Шлосберга, ни убивать Анну Политковскую и Бориса Немцова, ни кошмарить правозащитников. Однако он стал вдохновителем всех, кто это совершал, и нет сомнений в том, что трагический счет физических и моральных потерь тех, кто смеет противостоять агрессии России в Украине, продолжится при Путине и его наследниках. Тем более, что к захвату Крыма и вторжению на юго-восток Украины он готовился загодя, прощупывая почву под ногами, как путешественник по болотной топи. И начал он с подавления национального сопротивления в Чеченской республике: несмотря на широкие международные протесты по поводу очевидной жестокости применявшихся методов, принадлежность этой территории России ни у кого, кажется, не вызывала сомнений. Получилось: международное сообщество посчитало уничтожение сел и городов, убийства мирных жителей сугубо внутренним делом России.

И внутри страны режим в ходе подавления чеченского сепаратизма действовал так же, как позднее в ходе грубого вмешательства в дела Украины. Так, еще в начале 2000-х гг. главного редактора газеты «Правозащита», председателя Общества российско-чеченской дружбы Станислава Дмитриевского признали виновным в разжигании межнациональной розни за перепечатку с электронного портала обращений лидеров чеченского народа Аслана Масхадова и Ахмеда Закаева. Это правда, что газета «Правозащита» выходила с 2002 г. на гранты международных фондов, в том числе Национального фонда поддержки демократии США. Но правда и то, что Путин не желал слушать мнение настоящих чеченцев о происходящем в России, а Дмитриевский, пусть и публикацией в малотиражной, всего 5 тыс. экз., газете заставил-таки его это мнение выслушать. За это суд приговорил журналиста к двум годам условно с испытательным сроком в четыре года.