Три высоты

Георгий Тимофеевич Береговой Три высоты

Георгий Тимофеевич Береговой, генерал-лейтенант авиации, дважды герой Советского Союза

Вступление

У человека — судьба, у человечества — история.

Количество и здесь переходит в качество: история — не судьба. Жизнь каждого из нас во многом определяют случай, стечение обстоятельств. История если и не застрахована от случайностей, то ход ее все-таки обусловливается не ими. Стечение обстоятельств для нее не главное, у истории свои законы.

Но история человечества сплетается из судеб людей, она не их сумма, она вектор их взаимосвязей и переплетений. Над историей нет никакой руководящей, направляющей силы; не катится она также и самотеком — ею движут объективные закономерности. Но исходной точкой этих закономерностей, их основной, если не единственной, базой является человек. Именно его замыслы и идеи, его начинания и свершения, объединяясь и взаимодействуя с замыслами и идеями, начинаниями и свершениями других таких же, как и он сам, отдельных людей, вызывают к жизни и научно-техническую мощь человечества, и его нравственно-социальные устремления, и в конечном счете те глубинные тенденции, которые направляют пути цивилизации. В этом смысле судьба каждого из нас — частица истории. В ней, как в капле воды, отражены стремнины и водовороты главных течений его эпохи. В одних случаях — больше, в других — меньше, но отражены неизбежно. Нет человечества без людей, нет и человека вне человечества.

Разумеется, я не историк и не философ. И говорю все это лишь к тому, чтобы утвердить лишний раз ценность свидетельств о своем времени любого из нас. Независимо от чинов и званий. В осуществлении общих целей нет места табели о рангах — участие каждого из нас одинаково ценно и необходимо. Конечно, кто-то умеет лучше, кто-то делает больше; есть, наконец, одаренность, талантливость, гениальность — люди разные. Различен не только уровень их участия в свершениях эпохи, различно и само ее восприятие. Полководец, крупный военачальник воспринимает войну иначе, чем тот, кто сражался с врагом сидя в танке или лежа в окопе. Но и слово солдата, слово рядового войны весомо и необходимо в летописи сражений. Туполев и Микоян, Циолковский и Королев… Их имена, как и имена других известных конструкторов и ученых, говорят нам о генеральных линиях в развитии авиации и космонавтики, но их рассказ об освоении неба, о покорении космоса был бы не полон, не будь свидетельств тех, кто летал и испытывал новую технику. И это только естественно. Каждый из нас видит мир под углом дела, которое он делает, с позиций своей профессии. Именно профессия дает нам возможность принимать непосредственное участие в решении задач и проблем своего времени, в начинаниях и свершениях своей эпохи; она же позволяет выработать собственную точку зрения на окружающее и на мир в целом.

Я — летчик. Человек профессии. Именно в качестве летчика, в качестве рядового своей профессии мне довелось воевать в Отечественную, испытывать в послевоенные годы новые самолеты, участвовать в освоении космоса; именно в качестве человека профессии я и хочу рассказать обо всем увиденном, передуманном, пережитом. О том, как видится мир с высоты пикирующего штурмовика, из кабины ушедшего за облака реактивного истребителя, сквозь иллюминаторы вышедшего на орбиту космического корабля… Три высоты — и каждой из них присущ собственный взгляд на вещи, собственная мера и собственный масштаб. Любой из нас не в пример отчетливее и зорче видит именно то, в чем он хорошо разбирается, чему посвятил свою жизнь.

Мне довелось посвятить жизнь одной из самых динамичных профессий: смысл труда и летчика, и космонавта — в процессах движения, точнее, в овладении ими в интересах самого непоседливого существа на Земле — человека. Но человеку присуща не одна страсть к передвижениям. Человек — существо сложное. Он живет сразу как бы в двух мирах: внешнем и внутреннем. Внешний — это поступки, внутренний — то, что их подготавливает. Оба неразрывны, оба одинаково важны. И рассказать о себе означает рассказать о своей жизни в обоих этих мирах — о жизни мысли и жизни поступка. Одно без другого может исказить перспективу, лишить ее необходимой глубины и полноты.

Конечно, говоря о развитии и становлении духовного мира, нельзя все свести только к размышлению о профессии. Человек богаче ее. Но я и не ставлю перед собой такой цели. Моя цель в другом — в том, чтобы, говоря о событиях и свершениях своего времени, рассказать о них через призму профессии — профессии, которая и позволила мне принимать в них то или иное участие. Вне ее для меня существовало и существует многое, но сам существовать вне ее я бы не мог. Именно она, профессия летчика, определила и мой жизненный путь, и мою человеческую судьбу — ту самую судьбу, которая, как и судьба всякого из нас, есть частица истории.

На бреющем