Три Закона. Закон первый - Выживание

Посмотрел на охотника – тот удалялся, ничего не замечая. Слух и зрение мои напряглись, как могли, но никакого результата не дали. Может, померещилось, либо это какой-нибудь зверёк промелькнул? Но что-то внутри настаивало на худшем варианте. Разволновавшись от непонятного ощущения, я даже забыл условный сигнал, которым должен был звать Мичлава. Догнал его и тронул за мощный локоть. И тут же отдёрнул руку, потому что касаться чужих людей не привык. Наставник обернулся, и я быстро указал в ту сторону, откуда мне «померещилось». Он не уточнил в чём дело, а лишь нахмурился и прислушался.

Сквозь птичьи рулады вдруг явственно что-то донеслось! Кивнув за спину, охотник осторожно направился в ту сторону. Я неотступно следовал за ним, оглядываясь назад, как полагалось, и моё нарастающее волнение совершенно не вязалось с блаженной обстановкой тропических кущ под нежным солнцем.

Причиной неясных шорохов оказался квазиантроп. Это был раненый после боя самец. Нас он не заметил – мы стояли за широким стволом крылоплодника, по пояс утопая в окрестной зелени. Да и не до того ему было. На жилистом теле даже издалека можно было разглядеть свежие раны. Дышал он тяжело, хрипло, плохо. Но пытался разогнуть слабеющую спину и куда-то идти.

Мичлав внимательно огляделся, но других участников схватки вокруг не наблюдалось. Возможно, она произошла где-то далеко. Возможно, это был и единственный выживший.

- …смотри-ка, парень… - чуть слышно шепнул наставник и поднял полуавтомат.

Куда смотреть?

Тут он постучал пальцем по переключателю зарядов – оружие не было переведено в режим маяков, оно оставалось на боевых пулях…

- Но зачем?.. – вопросил я, наверное, слишком громко для режима тишины.

- …показать тебе, как это делается, - ответил охотник и прицелился.

Лицо его вновь стало спокойным и ровным. Скажу честно, я захотел остановить его, но вовремя одёрнул сам себя. Больше ничего не успел подумать. Раздался щелчок, более глухой и низкий, чем когда стреляешь маячком. И еле держащийся на ногах квазиантроп повалился под папоротники.

Мичлав опустил полуавтомат и оценивающе посмотрел на меня. Я не знал, что должен делать. Мысли отсутствовали.

- …иди проверь, сдох ли он, - было мне сказано.

И я направился вперёд. Всего несколько метров, и вот на примятых листьях зверь лежит на боку. Пуля попала ему в голову. Последняя судорога свела грязное тело, раскромсанное когтями собратьев и блестящее от кровавых подтёков, он завалился на спину, с морды пропал напряженный оскал – и теперь это было человеческое лицо, и пустые глаза его смотрели перед собой...

- О, Милосердие в наших сердцах!.. – в ужасе пролепетал я, невольно прижав ко рту ладони в молитвенном жесте.

Впервые в моей жизни эти слова были произнесены по назначению.

Убитый квазиантроп, потеряв напряжение мышц, очень сильно напоминал человека. Истекающего кровью, голого, грязного, мёртвого. Секунда – и я почувствовал запах немытого тела и насыщенной железом крови…

Дурнота накатила адской волной! Мичлав неспешно подходил ближе, и, боясь, что он заметит, я отвернулся. Но из самых глубин нутра поднялось нечто ужасное, я схватился за ближайшее дерево, потому что и голова закружилась.

- Прочистись – полегчает, - донеслось из-за спины.

Меня словно сорвало со спускового крючка и прочистило за оба прошедших дня. Через пару минут всё закончилось. Сердце колотилось до боли. Я достал флягу, прополоскал рот, плеснул в дрожащую ладонь и умылся. После чего присоединился к молча ожидавшему меня охотнику.

Тот смотрел на меня чуть сочувственно, но в целом он был так же спокоен, как и всегда на вылазке.

- Это нормально, парень, - сказал он, - даже не для первого раза.

После чего перевёл полуавтомат на плазменные разряды и выстрелил в труп. Всего за тридцать секунд тело полностью обуглилось и превратилось в чёрную статую. Это была гигиеническая процедура. Оставлять после себя большое количество мёртвых тел запрещалось – такое могло нанести вред экосистеме.

- Не буду демонстрировать, - проговорил Мичлав, за плечо уводя меня обратно на покинутый маршрут, - но теперь это просто чистая зола. Дунешь – развеется. Но тебе сейчас этим лучше не дышать, а то ещё хуже станет. Обычно, когда идёшь на устранение стойбищ, имеешь при себе респиратор.

Я молчал.

- Так, ну-ка взбодрись!

Меня встряхнули.

- Идти сможешь?

Я покивал. Было немного дурно, но в целом ощущения, абсолютно все, куда-то исчезли, чему я был очень рад.

- Тогда всё как всегда, держишься за мной! Станет хуже – сразу говори. Торопиться нам некуда, и вообще я прекрасно помню, как это проходит. Ну? Ясно?

Я утвердительно кивнул и занял свой пост за мощной спиной наставника.

В лагерь добрались поздно вечером. Проверили как работает навигационная. До этого, все несколько часов дороги я чувствовал себя нормально, даже стрелял маяками по нескольким новым особям, которых удалось встретить. Но пока мы сидели перед мониторами, и Мичлав о чём-то повествовал, мутная волна опять стала подниматься к глотке. В памяти проступила оливкового цвета морда квазиантропа, мертвенно расслабляющаяся и…