Три заповеди Люцифера

Накануне очередной смены государственного курса, Василий Иванович неожиданно для всех добровольно покинул партийные ряды и удовлетворился скромной должностью заместителя министра энергетики. Начиналась эпоха «бурных девяностых», и Мостовой оказался в числе тех немногих высокопоставленных чиновников, которые не были связаны с иностранными корпорациями, не входили в совет директоров крупных отечественных холдингов и не имели крупного валютного счёта в иностранных банках. Короче говоря, Василий Иванович оказался в числе тех немногих наделённых властью граждан, кто у государства не воровал. Василий Иванович по жизни был аскетом, и соблазны новой жизни, в которой теперь всё было дозволено, его не манили.

Через год новый Президент назначил Мостового министром энергетики, и не ошибся. Истосковавшись по настоящему делу, Василий Иванович дневал и ночевал в своём новом кабинете, но отрасль из кризиса вывел с минимальными потерями, и созданную ещё в Союзном государстве структуру разветвлённых электросетей чудом сохранил. Это подняло его авторитет на новую высоту. Теперь все знали Мостового как талантливого и жёсткого управленца, и уже не вспоминали его, как ярого сторонника Сталинской политики. Да и само прозвище «Сталинский сокол» воспринималось как лёгкая ирония по отношению к политическому долгожителю, а не как клеймо апологета сталинизма.

Накануне своего юбилея Мостовой записался на приём к Премьеру. Несмотря на занятость, Премьер нашёл для Василия Ивановича полчаса, и принял его очень тепло.

– Я знаю, что в связи с моим юбилеем готовится к подписанию Указ о награждении меня высоким орденом третьей степени, – с небольшой заминкой выговорил визитёр, сознательно опустив название государственной награды. Это не ускользнуло от внимания Премьера. Для большинства коллег Мостового не было секретом, что ко всем новым наградам последний не испытывал никакого почтения, считая их побрякушками и прихотью бывшего Президента.

– Василий Иванович! Для Вас всё, что могу! – развёл руками Премьер.

– Благодарю Вас! – склонил голову Мостовой. – А нельзя ли мне вместо третьей степени…, – тут Василий Иванович сделал паузу и многозначительно посмотрел на Главу правительства, – …вернуть в «руководящую обойму» трёх пенсионеров.

С этими словами Мостовой извлёк из папки лист с тремя фамилиями и передал их Премьеру. Чиновники вроде Мостового редко обращаются к руководителям высокого ранга за помощью, предпочитая всё решать своими силами, но уж если обращаются, то это действительно заслуживает пристального внимания. Премьер знал об этом, поэтому не стал откладывать лист в сторону и изучил список в присутствии министра.

– Позвольте, Василий Иванович! Вы просите вернуть трёх бывших руководителей на указанные вами вакантные должности, но ведь это люди не из вашего министерства! – удивился Премьер. – И должности, на которые Вы их рекомендуете не в сфере ваших интересов.

– По большому счёту, это смежники, – ничуть не смутившись, пояснил Мостовой. – Я понимаю, что залезаю не в свой «огород» и это можно расценить, как бестактность, но прошу Вас отнестись к моей просьбе со всей серьёзностью. Министерства, куда я их рекомендую, испытывают острый кадровый голод. Желающих занять руководящее кресло много, а вот настоящих специалистов нет. Мне нужно, чтобы они проработали хотя бы пару лет на контрактной основе и подготовили себе достойную замену. Мне это необходимо, чтобы успешно решать проблемы министерства, за которое отвечаю. Повторяюсь – это мои смежники, и они мне нужны.

– Это выходит за рамки моей компетенции, – вздохнул Премьер. – Надо выходить на Президента, но раз я обещал Вам содействие, то сделаю всё от меня зависящее.