Три заветных слова

Она опустилась на колени, и глаза ее оказались напротив предательски выпирающего бугорка. А чуть ниже, на внутренней стороне бедра, была перевязанная рана.

Анита содрогнулась:

— Как близко! Еще чуть-чуть, и последствия были бы ужасными.

— Моя сексуальная жизнь — не твое дело, — бросил Джио, страдая из-за ее близости и мечтая, чтобы она посмотрела куда-нибудь еще, пока он окончательно не выдал себя, но Анита лишь закатила глаза.

— Я и не думала о твоей сексуальной жизни, — сухо ответила она. — Но, раз уж мы заговорили об этом, ты мог лишиться возможности иметь детей.

— Я не собираюсь заводить детей, саrа. Я не создан для отцовства.

Анита изумленно уставилась на него.

— Что?! Это нелепо! Ты был бы прекрасным отцом, — сердито возразила она. — Ты отлично справляешься с детьми своих братьев. Они тебя обожают.

Джио пожал плечами:

— И что? Я — дядя, я балую их. Но это ничего не меняет. Я никогда не заведу детей. Не хочу брать на себя такую ответственность. Если бы я хотел, то давно сделал бы это.

С ней? Вряд ли. В тот момент, когда их отношения стали почти постоянными, Джио сам отправил их в никуда. Но однажды и с кем-нибудь…

— Ты можешь передумать, — настаивала Анита. — Обидно было бы не использовать потенциал, заложенный в твоих генах.

— Какой потенциал? — раздраженно поинтересовался Джио. — Я не намерен передавать свои гены кому-либо. На свете нет женщины, способной уговорить меня.

«Что ж, серьезное заявление», — подумала Анита и отступила.

Но она была опечалена. Молодая женщина часто мечтала об этом и даже представила себе ребенка с его глазами и своими волосами. И зря. Надо было сохранить хотя бы остатки разума. Она и так слишком часто теряла его из-за Джио.

— Обидно, — весело произнесла Анита, пытаясь обратить все в шутку. — Я не хотела оскорбить твое достоинство, но ты здоровый, симпатичный и, если не падаешь на пакеты с мусором, очень умный. У тебя получились бы милые детки, если бы они не унаследовали твой характер.

Именно такого дерзкого ответа он и ждал.

— Скажешь тоже. А что насчет твоего характера?

— Твои дети никак не унаследуют мой характер, не так ли? Ты заявил об этом пять лет назад.

Повисло неловкое молчание, и Джио дотронулся до ее щеки:

— Анита!

К его удивлению, она покраснела и отвернулась.

— Не обращай внимания, — пробормотала Анита. — Я просто беспокоюсь о тебе.

Он нахмурился:

— Не стоит.

Джио вздохнул, провел рукой по ее волосам. Он чувствовал себя уставшим и разбитым, а Анита словно превратилась в нахальную девчонку с дерзкой улыбкой и острым, как бритва, умом. Это его добило.

— Мне нужно ложиться спать, — сказал он резко.

— Извини. — Она стянула с него ботинки и сняла брюки, сначала с левой, затем, очень аккуратно, с правой ноги. Потом стащила носки.

Джио попытался согнуть ногу в лодыжке и поморщился от боли.

— Какой странный цвет, — заметила Анита, вставая.

Джио задумчиво посмотрел на ногу. Она была черно-синей. Со временем следует ожидать всех цветов радуги. Скорей бы, тогда будет не так больно.

Он кое-как лег, но не мог подвинуться. Джио не стал просить Аниту, однако она взяла его под мышку и потянула раненую сторону вверх, пока он отталкивался здоровой рукой.

Затем она взбила подушки, не решаясь посмотреть на его бедро.

— Все в порядке? Не нужно менять повязку?

— Нет. Мне дали запас чистых бинтов, но посоветовали оставить этот примерно на день. К тому же я боюсь, что отдирать его будет больно.

Смех Аниты звучал немного издевательски, и это не очень понравилось Джио.

— Считай это эпиляцией. Ничего, потерпишь, ты уже большой мальчик.

Он поморщился, а Анита снова засмеялась, но ее смех затих, как только она коснулась холодной нежной рукой его ноги чуть ниже раны.

— Даже если это не мое дело, я очень рада, что стекло не нанесло тебе непоправимый вред, — хмуро бросила она, накрывая его одеялом.

Он похлопал по одеялу:

— Иди сюда. Возьми горячий шоколад, выключи свет и посиди со мной. Я устал спорить.

— Это всего лишь первый наш спор, — сухо сказала Анита, но забралась в постель, откинулась на подушку, подала Джио горячий шоколад и выключила свет.

Они увидели мерцающие вдали огоньки.

— Люблю этот вид, — тихо произнес он. — Абсолютная темнота, и лишь слабое мерцание соседних деревень. В городе не бывает так темно. Я скучаю по этому.

— Я тоже. Этот вид — основная причина, по которой я хотела поселиться здесь. Иногда я сижу и часами смотрю в окно, — призналась она. — Немного странно, когда в особняке не горит свет. Обычно его видно из любой комнаты. Он словно маяк.

— Так вот почему ты смотришь в окна. Чтобы узнать, там ли я? — поддразнил он.

Слишком близко к правде. Анита надеялась, что не покраснела. К счастью, сейчас темно.

— Это всего лишь твои мечты, — легко проговорила она. — Ты уже принял обезболивающее и антибиотики?

— Да. Анита, я в норме. Перестань волноваться.

— Не могу. Я до сих пор не могу простить себе, что не отвечала на твои звонки…

Она замолчала, не желая вновь поднимать эту тему. Джио усмехнулся:

— Забудь. Со мной все хорошо. Я сам виноват в том, что произошло.