Три желания

— Я знаю, — приглушенно ответил он, его глаза все еще просматривали ее насквозь.

— Ты нарушил эти обещания.

Он не смутился и не стал отрицать.

— Я знаю.

Она пристально посмотрела на него, ожидая, что он начнет что-то объяснять, что-то скажет, чтобы прояснить ситуацию.

Он этого не сделал.

— Все кончено! — в истерике закричала она, она уже не могла этого выносить.

— Мы даже еще не начали, — пообещал он.

— Я не собираюсь проходить через это снова! — воскликнула она, вспомнив всю боль и все страхи. Ее гнев вспыхнул и как обычно быстро исчез, и теперь она желала только одного — сбежать.

Ее жизнь, возможно, не была райской, такой она была только с Нейтом тогда давно, но у нее была хорошая жизнь, радостная жизнь, и она хотела ее вернуть.

— Ты не обязана, — рявкнул Нейт, шокируя ее, потеряв свое хладнокровие. Он уже не выглядел таким спокойным, как всегда, видно он тоже вел борьбу со своими бушующими эмоциями. Она должно быть разбудила в нем силу, которая наполнила всю комнату и давила на нее, как огромная мраморная плита. Но она не испугалась этого, она не имела права пугаться, у нее было слишком много, что можно было потерять.

— Я не верю тебе, — обвиняюще сказала она.

— Прекрасно. Не верь мне. Но наша дочь имеет двоих родителей, и всю оставшуюся жизнь она будет наслаждаться ими обоими. Вместе. Она будет наслаждаться безопасным красивым домом, и родителями, которые будут жить вместе и заботиться о ней. Не мотаться взад-вперед и приспосабливаться жить на два дома. Ты видела, как она обрадовалась, когда увидела нас вместе. Ты же знаешь, что она очень хочет этого.

— Нельзя получить все, что хочется, поверь мне, Нейт, я знаю, — его глаза угрожающе сузились от ее слов, но она не обратила на это внимание и с жаром продолжила: — Это трудный урок, но она может пройти его намного раньше, вместо того чтобы вырасти безнадежной мечтательницей, как ее мать, и понять все потом.

Она могла поклясться, что его лицо едва заметно дрогнуло, он сказал:

— Ты не можешь запретить мне воплотить все, что она больше всего хочет, и тебе не нужно будет делать все возможное и не возможное, чтобы сделать это, — он немного успокоился.

— Она приспособиться, — выпалила Лили, хотя он был, к сожалению, прав.

Лили была не в состоянии сделать все возможное и невозможное, чтобы дать Таш то, что она хотела, но просто тогда она не могла предоставить ей и малые крохи.

— Она будет очень огорчена, — правильно предсказал Нейт.

— Ты не знаешь ее достаточно хорошо, чтобы делать такие выводы, — произнесла Лили и попала в яблочко. Она поняла это по его гневно сверкнувшим глазам, он явно еле себя сдерживал.

— Я поменял свое мнение, — выдохнул он. — Ты не великолепная, когда злишься. Ты невероятно раздраженная и невероятно упрямая, когда злишься.

— Я не упрямая! — упорно возразила она.

Он приблизил к ней свое лицо, и от того, что он так быстро сменил свою тактику у нее закружилась голова.

— Ты хочешь меня, Лили, и ты это знаешь.

— Я не хочу! — даже она поняла, что это звучит, как ложь.

— Ты хочешь меня, — заявил он без обиняков, — мне нужно это доказать?

Полное безумие, она знала это, потому что уже завелась, с угрозой воскликнула:

— Если ты поцелуешь меня снова, я не буду нести ответственность за то, что сделаю.

— Я точно знаю, что ты сделать.

И не дав ей возможность возразить, его губы набросились на нее.

На этот раз она не замирала и не стояла неподвижно. На этот раз она боролась, пихалась, толкалась и пыталась сдвинуть его с места. Она царапалась, даже разорвала ткань на его рубашке.

Его язык коснулся ее губ, и одинокая гимнастка в животе выполнила идеальное сальто, и все ее тело отозвалось овациями.

Он сразу же почувствовал ее капитуляцию. Он отстранился, но не настолько, чтобы позволить ей сбежать, он нес и одновременно тащил ее к дивану и, прежде чем она смогла что-либо предпринять, он толкнул ее на спину и накрыл ее сверху своим сильным горячим телом.

— Постой, Нейт, — потребовала она, пытаясь выбраться из-под него.

— Нет, — отрицательно ответил он, и прежде чем она смогла произнести хоть слово, его рот опустился на ее губы снова.

Его губы были не нежными, а твердыми, настойчивыми, требовательными, такими знакомыми. Это было именно то, что она хотела, желала и о чем мечтала все восемь лет.

Ни один другой мужчина не касался ее. У нее было всего лишь парочка свиданий с поцелуем «спокойной ночи» (ну, возможно, поцелуй в щеку). Лили была слишком завернутой по поводу своей жизнь, проблем и ответственности, на мужчин у нее просто не оставалось времени.

И ей некого было сравнивать с Нейтом, это была простая констатация факта.

Его губы стали прокладывать дорожку из поцелуев вниз по ее щеке к подбородку.

— Пожалуйста, прекрати, — прошептала она с мольбой. Ее гнев испарился, сменившись страстным желанием за все восемь ужасных, одиноких лет тоски.

— Нет.

— Пожалуйста, Нейт, — попросила она.

В ответ его рука заскользила по ее ноге к бедру, потянув юбку вверх, ее кожа заколола от его интимных прикосновений.