Три желания

Она кивнула, оттолкнулась от дверного проема и подошла к кровати.

Он направился к ней, спрашивая:

— Боль ушла?

— Да. Я просто всегда немного странно чувствую себя после этого. Обессиленно, но могу двигаться. Не знаю, у меня такое состоянии, как будто я побывала в какой-то битве.

Она остановилась у кровати и схватилась за свое платье. Он остановил ее, мягко забирая из ее рук платье.

— Ты и должна, — заявил он как само собой разумеющееся.

Она наблюдала за своим платьем, которое он вытаскивал у нее, и подняла на него глаза.

— Я не должна. Нет ничего страшного, это просто головная боль, — она пыталась сделать вид, как будто ничего не случилось.

Нейт никогда ничего не забывал, но даже если бы у него появилась такая роскошь и он смог бы забыть, то все равно, он никогда не забудет те ужасные звуки, которые она издавала.

— Поверь мне, ты должна. Я видел, что ты делала.

Явно не желая спорить, она сменила тему и тихо спросила:

— Можно мне взять мое платье, пожалуйста?

Он отбросил его на кровать, намеренно подальше от нее. Она наблюдала, как оно приземлилось, и промолчала. Именно тогда Нейт отметил про себя, что выглядит она немного растерянной.

— Лаура купила тебе ночную сорочку, но все сумки находятся в другой комнате, и я не знаю, как из двадцати сумок определить ту, где она лежит, — сказал он ей.

Призрак ее необычной улыбки заиграл на губах, и Нейт отметил это, его тело мгновенно отреагировало на эту сладкую и знакомую улыбку.

— Лаура любит ходить по магазинам, не так ли? — прошептала Лили как бы сама себе с любовью.

Она не ждала ответа на свой вопрос, и Нейт больше не в состоянии контролировать себя, осторожно притянул ее к себе и обнял.

Она запрокинула голову назад, не сопротивлялась его объятиям, наоборот, опустила руки на его плечи.

— С тобой все в порядке? — спросила она, пристально вглядываясь в него в темной комнате.

— Нет, я не в порядке, — он даже сам удивился своей честности.

Она резко вздохнула и спросила:

— А что случилось? Таш? Фазир?

Он прервал ее.

— Это ты.

— Я? — ее глаза расширились.

От его ответа, он издал низкий смех, который заставил ее придвинуться к нему поближе, она с беспокойством стала смотреть на него.

— Нейт?

— Почему ты здесь? — спросил он вдруг.

Она не успевала за ним, и совершенно запуталась.

— Здесь?

— В Лондоне, зачем ты приехала ко мне?

Снова у нее на лице отобразились другие эмоции, скорее всего печаль.

— Нейт, мне кажется, ты меняешь тему, — ее голос был настолько тихим, что, если бы она не была в его объятиях, он не услышал бы ее.

Он ничего не ответил.

— Ты сказал, что не в порядке, — напомнила она ему. — Почему не в порядке?

Он по-прежнему молчал, что-то его останавливало. Он не знал, что именно, но как бы там ни было всегда останавливало и мешало ему говорить, мешало позволить кому-то подобраться к нему слишком близко, мешало доверить свои мысли и чувства, которые показали бы его.

Даже Лили.

Она ждала, ее терпение стало сходить на нет, пока она наблюдала за ним в молчании.

Затем она взорвалась:

— Черт возьми, Нейт, поговори со мной! В чем дело?

Ее окрик внезапно такой громкий после того, как он с трепетом относился к тишине, потому что любой звук мог усилить ее боль, не говоря уже о том, что он чувствовал в самом начале, пока вез ее в машине и потом, когда нес на руках домой, ему казалось, что она может разбиться на миллион маленьких осколков и он потеряет ее, и на этот раз навсегда, он быстро произнес:

— Ты напугала меня до чертиков.

Ее лицо снова изменилось, она поняла, что он имел ввиду, и не отстранилась от него, хотя он решил, что от его признания, она обязательно отстранится, наоборот, ее пальцы успокаивающе поглаживали его руку.

— Ох, Нейт, это всего лишь головная боль, — прошептала Лили.

— Прекрати так говорить, Лили, это не просто головная боль. Я никогда не видел ничего подобного в своей жизни.

Она, к полному его удивлению, пыталась поддразнить его.

— Возможно ты вел очень уединенный образ жизни.

— Нет, Лили, я не вел уединенный образ жизни, — мгновенно ответил Нейт, резко с нажимом произнося каждое слово, она сразу же поняла свою ошибку, но он не позволил ей вставить хотя бы слово в попытке ему возразить, просто сообщил ей:

— Завтра ты записана на прием к невропатологу.

— Я записана? — на этот раз у нее на лице отразилось удивление.

И до него вдруг дошла мысль, хотя и запоздалая, что ее лицо стало снова выразительным. Она опустила свою оборону, находясь в его объятиях, слегка прижимаясь к его телу и не предпринимала попыток отстраниться.

Она разговаривала с ним и при этом ни разу не упомянула Алистера.

Он крепче прижал ее к себе, притянув еще ближе к своему телу.

— Да, и ты пойдешь, — мягко сказал он, предчувствуя причину, по которой она приехала сюда.

— Зачем? Они ничем не смогут помочь. Я была у врачей, — ответила она ему.

— Не спорь со мной, — возразил он.

— Нейт…

— Сделай это ради Таши, — пробормотал он, поднимая руку и убирая тяжелую прядь волос ей за ухо.