Три желания для золотой рыбки

Гараева тоже опустила руку в ведро, ухватила за хвост удирающего представителя семейства карповых. На ладони рыбка оказалась почти невесомой. Она смотрела на Леру с укором, разевала рот, шевелила жабрами.

– Ждешь, пока она тебе что-нибудь скажет? – усмехнулся Павел и вытер руки о штаны. – Думаю, что слова эти будут не совсем для тебя приятны.

Лера опустила рыбку в банку, та метнулась между прозрачными стенками.

– Сейчас мы их к батарее поставим. – Быковский передвинул банку под окно. – Пускай греются.

– Может, они есть хотят? – предположила Лера, наблюдая за тем, как рыбки хватают ртами воздух.

– Для начала они хотят жить, а потом уже все остальное.

Гараева невольно вскинула глаза. Быковский был спокоен, словно и не происходило десять минут тому назад суета вокруг разбитого аквариума. И снова он внимательно смотрел на нее. Как тогда, на волейболе.

– Все хотят жить, – прошептал Лера, опускаясь на пол рядом с батареей. – Что ты будешь делать дальше?

– Помогу тебе купить аквариум. – Быковский тоже сел около батареи и постучал по запотевшему стеклу банки.

– А потом?

– А потом еще в чем-нибудь помогу.

Лера непроизвольно усмехнулась, вспомнив физкультуру. Ничего себе помощь!

– Могу и не помогать! – Павел откинулся, оперся на руки, рассеянно посмотрел в потолок.

Чтобы скрыть неловкость, Лера склонилась над рыбками.

– Я хочу, чтобы ты мне помог, – немея от ужаса, что набралась смелости это сказать, прошептала Гараева. В этот момент ей было все равно, что будет потом – пусть говорят, пусть обсуждают. Главное, что сейчас Павел был с ней. Вопреки всему.

Быковский поднялся, оглядывая класс.

– Да, извини, что ударил тебя мячом на волейболе, – между делом бросил он. – Случайно так получилось. Просто я не рассчитал удар.

И все?

Лера вскинула на него удивленные глаза. Больше он ни за что не хочет извиниться?

Но Павел уже мерил шагами класс, снова что-то выискивая.

Гараева обняла ладонями банку, закрыла глаза.

«Рыбки, рыбки, – быстро зашептала она. – Сделайте так, чтобы об этом происшествии никто не узнал! И чтобы все было хорошо. И чтобы в первом же магазине мы купили вам аквариум и завтра вы бы уже жили в привычном домике».

– А куда же мы рыбок денем? – открыла глаза Лера.

– Возьмем домой. Купим аквариум. Принесем обратно. – Быковский стоял посреди класса, уперев руки в бока.

– Зачем мы будем их таскать по улице? – удивилась Гараева. – Пусть здесь посидят. Завтра с утра принесем аквариум и пересадим их.

Павел недовольно поморщился, оглядывая пустой класс, словно ответ должен был находиться где-то рядом.

– Ну, в кабинет биологии мы теперь не попадем. Оставлять их здесь нельзя, подохнут от холода. А принесем в учительскую – крику не оберемся. Алевтина до сих пор икает, как имя Галкина вспомнит. Нет, давай лучше их заберем. Так спокойнее будет.

– Хорошо, – согласилась Лера. – Тогда занесем их к тебе и пойдем в магазин. Я где-то видела такой поблизости…

– Понесем мы их к тебе, – покачал головой Павел. – Ты опрокинула, у тебя им и ночевать.

– А где же я их поставлю? – вдруг испугалась Гараева.

Испугалась она не того, что в ее доме появятся рыбки, а того, как быстро исполнилось ее желание – поставить такой вот аквариум на стол отца. Эх, жаль, она не спросила у матери, когда отец уезжает. Если он уже уехал – хорошо. А если только собирается? Да он ее с лестницы спустит, вместе с рыбками.

– Ну что, все дела сделали? – Быковский протянул Лере руку, помогая ей подняться. – Тогда собирайся и уходим. Или ты еще где-нибудь хочешь пол помыть?

– Нет, – замотала головой Гараева. – Больше не хочу. Одного кабинета мне вполне хватило.

Она скомкала свой влажный свитер и сунула его в рюкзак.

– А как мы их понесем? – вдруг подумала она. – На улице холодно.

– Спрячем куда-нибудь. – Павел ждал ее на пороге.

Прятать пришлось под верхнюю одежду. Под узенькую Лерину дубленку большая банка не помещалась. Быковский распустил внутренний пояс своей куртки и пристроил рыбок у себя на животе.

– Вот так, – удовлетворенно произнес он, застегивая молнию. – В темноте, но не в обиде.

Со стороны он выглядел, как беременная женщина. Лера прыснула. Напряжение последнего часа улетучилось.

Вдвоем, а если считать рыбок, то впятером, они заспешили на улицу, благополучно прошли мимо охранника, занятого разгадыванием кроссвордов, и не заметили, что за ними следили несколько пар глаз.

На пороге секретариата на первом этаже стояла Нинель Михайловна и с улыбкой наблюдала за сложными манипуляциями с банкой. С противоположной стороны, из-за угла от лестницы, за ними подсматривала Курбаленко. Ну, а на улице они чуть не столкнулись с Жеребцовой и Наумовой – подружки никак не могли наговориться и все стояли, стояли… Их долгое стояние было награждено выходом неожиданной пары.

Лера шла за Павлом, скользя по припорошенному снегом льду, время от времени хватая его за локоть, чтобы не упасть.

– Мы его у тебя оставим, – говорил Быковский, широко шагая по заснеженной земле. – Потом сходим в магазин. И если все будет хорошо, так же в банке обратно и принесем.