Три желания за жизнь

Таяр метался по огромному замку, раскидывая и круша все, что попадалось ему под руку, пытаясь хоть так излить свой бессильный гнев от ликования стихии, которой все труднее было противиться. Случайно поймав свое отражение в зеркале, он увидел легкие морщинки, залегшие в уголках глаз и рта, которых не было ранее на его идеальном молодом лице. Таяр месяц играл в рулетку на свою жизнь, каждый день, проворачивая барабан револьвера и взводя курок, он ожидал рокового выстрела, но его все не было. Но сегодня он наконец прогремел, и время обрело новое значение. Не было больше размеренной вечности, и каждая секунда обрела ценность.

Кто бы мог подумать, что эта безобидная на вид крошка, может представлять для него опасность, не меньшую, чем он для нее. При мысли о своей смертельной игрушке, свернувшейся калачиком на его кровати, Таяр почувствовал прилив возбуждения.

Для его тела и души она стала непреодолимым искушением. И впервые за прошедший месяц они были едины в своих устремлениях, только цели у них были разные. Не в силах более противиться себе, мужчина направился в спальню, понимая, что его буйство не утихомирит той жажды, что захватила его всего без остатка.

Проходя просторными коридорами, он видел, как слуги спешно возвращают замку нормальный вид. При его появлении они вздрагивали и съеживались на глазах, стараясь слиться с интерьером. Напрасность их усилий, вызывала лишь усмешку у Таяра. Судя по тусклому диску уходящего за горизонт солнца, они это делали уже по пятому кругу, если не больше. Что ж, однотипность и монотонность тоже один из видов наказания, хотя и очень легкого на его взгляд.

Гостиная встретила его почти кристальной чистотой и сиянием. Расторопные слуги наводили последний лоск, под устрашающим взглядом Саида. Таяр прошел мимо, жестом приказывая демону следовать за собой.

— К моменту как девушка проснется, прикажи принести в спальню легкий ужин на двоих, — ему не нужно было оборачиваться, чтобы почувствовать, насколько удивлен, таким приказом Саид, — Тебе что-нибудь не понятно?

— Нет, господин! — Легкое смещение воздуха, возвестило Таяра о смиренном поклоне, но ему это было безразлично. Глаза уже нашли вожделенный объект и не хотели упускать его из виду. Он взмахом отпустил демона, сам медленно, будто под гипнозом продвигаясь к постели.

Румянец вернулся на щечки спящей девушки, из приоткрытых пухлых розовых губ вырывалось легкое дыханье, а не накрашенные реснички тяжелыми занавесями скрывали цвет глаз незнакомки. Алчущий взгляд Таяра скользил от ангельски-невинного лица дальше, охватывая полную грудь с манящей ложбинкой в расстегнувшемся вороте рубашки, тонкую талию, которая плавным крутым изгибом переходила в округло-аппетитную попку и длинные стройные ноги, обтянутые тонкой эластичной тканью брюк.

Пальцы самопроизвольно потянулись к лицу девушки, но, не дойдя какого-то миллиметра до него, на секунду замерли и вновь продолжили движение. Таяр, обрисовывая, запоминал ее черты, при этом заставляя плавиться воздух в том мизерном пространстве между ними. Ему хотелось знать, чувствует она такое же возбуждающее покалывание, которое из его пальцев перетекало дальше по всему телу, или нет. А неутихающая стихия, вторя его мыслям, подбивала познать ее внутренний мир.

Таяр видел, как девушка вдруг зашевелилась, ее губки сжались, а между бровей залегла тонкая морщинка, и тут же словно в кошмаре она начала метаться в постели, бормоча бессвязные слова. Он схватил ее за плечи и встряхнул, пытаясь разбудить, стихия взревела, побуждая проникнуть в сознание, и он сдался. Блок довольно мощный преграждал путь к ее мыслям, но он просто смел его, вытесняя чужое влияние на его пленницу.

Глаза девушки распахнулись, открывая ему прозрачно-серую радужку глаз, переходящую в зелень по краю. Ему казалось, что он тонет в ее ошарашенном взгляде, и даже стихия умолкла внутри, довольная его уступкой. Руки все еще продолжали удерживать ее плечи, слегка массируя, чтобы ослабить нервную дрожь. Он так увлекся, что первая услышанная им мысль, прозвучавшая подобно грому среди ясного неба, вырвала его из очарованного созерцания, заставляя недоуменно нахмурить брови.

«Слава богу, нет чая! Да это определенно хорошо». — Далее он расслышал отчетливый смешок, а потом снова тишина.

На секунду закравшееся в голову подозрение, что ему подсунули слабоумную, заставило его мысленно простонать от огорчения.

Только блаженной ему не хватало!

Но стихия продолжала удовлетворенно потрескивать урча, а из этого следовало, что девушка вполне вменяемая. Только почему он чувствовал себя глухим идиотом?!