Три желания за жизнь

— Боюсь, что ты не совсем представляешь, о чем говоришь человек, — этот вкрадчивый бархатистый голос из прошлого заставил Жасмин вздрогнуть и обернуться. — Ясмин, звездочка моя, твоя порывистость граничит с глупостью.

— Исиб?! — Ошеломленно прошептала она, глядя в насмешливые глаза из-за плеча загородившего ее мужа.

— Где моя дочь? — Рыкнул Николай

— А ты кого-то еще ожидала, может небесную братию в помощь? — Продолжил издевательским тоном джинн, игнорируя мужчину, словно его и не было вовсе.

Жасмин мягко прикоснулась к руке мужа, молча умоляя успокоиться.

— Зачем ты здесь? Позлорадствовать? У тебя будет время и возможность насладиться своим триумфом позже, а сейчас не мешай мне, — на миг ей оказалось, что в глазах Исиба промелькнула боль. Но это был лишь обман зрения, просто насмешливая ирония сменилась серьезностью.

— Она принадлежит мне, и я вправе распоряжаться ее судьбой. Ты сама подписалась на это. В том, через что ей предстоит пройти виноват не я, а ты. Ты своими необдуманными действиями лишила ее выбора. — С каждым произнесенным им словом, Тело Николая все больше напрягалось. Жасмин не видела лица мужа, но чувствовала, как в нем кипит злость.

— Где она, мразь? — Муж освободился от ее руки и, сжав кулаки, сделал шаг вперед. В глазах Исиба сверкнула ненависть.

— Еще шаг, человек, и ты навсегда освободишь этот мир от своего присутствия. Не искушай меня.

Молчаливая дуэль двух яростных взглядов сгустила воздух в комнате до такой степени, что казалось его можно разрезать ножом. Жасмин не знала, что творится в голове у Исиба, но не ожидала ничего хорошего от этого противостояния.

— Прекратите! Оба! — Мужчины, забывшие о ней, как по команде вздрогнули, от ее непререкаемого приказного тона, — Согласно договоренности, нашему ребенку ничего не должно было угрожать, но я чувствую, что она в опасности. Кто ее учитель? Кому ты ее отдал?

Жасмин в удивлении, наблюдала за тем, как ярость во взгляде Исиба быстро тухнет под маской непроницаемости.

— У нее нет учителя. Для этого слишком поздно. Ты так долго подавляла ее суть, что только хорошая встряска заставит девочку проявить способности, — то с каким спокойным безразличием он сообщал ей об этом, окончательно вывело Жасмин из себя.

— Ты сам слышишь, что несешь? Какие способности? Пирокинетика? Ты же не просто так влез в нашу жизнь? Ты узнал о всплеске ее силы, так? Исиб, посмотри на меня. У нее нет способностей джиннии, максимум на что способна Марина — это поджечь кого-нибудь. Я просто пыталась не дать ей навредить себе или кому-нибудь другому, — теперь уже Николай успокаивал ее, поглаживая плечо.

Сделав пару глубоких вдохов, и благодарно накрыв руку мужа, она уже тише продолжила: — Исиб, я знаю, что тебе наплевать, но мы действительно не желали обманывать тебя, просто Вика была уже слишком взрослой, чтобы переезд в Эмираты прошел для нее безболезненно… А расстаться с Мариной я бы ни за что не смогла.

— Ты могла попросить у меня наставника для нее, раз уж сама не могла выступать в этой роли из-за договора. Но ты этого не сделала. Ты предпочла пойти на уловки, которые не прошли бесследно для психики Марины. Да и сама ты живешь как на вулкане, готовая в любую минуту вспыхнуть. Посмотрите на себя, если бы я не появился, то вы уже могли бы попрощаться с шансом избежать врат Бездны. Если вам так не терпится туда попасть, зачем нужно было сбегать оттуда? Наши оппоненты придумали тебе очень каверзно-изысканное испытание, и ты чуть успешно не провалила его. Поверь, звезда моя, последнее чего мне хотелось бы в жизни — это вечное мозолящее лицезрение вашей сладкой парочки на моем курорте. И в муках едины! Тьфу. Тошно.

— Ну, раз ты такой добренький, верни Маришу и приставь к ней наставника, — Жасмин испытующе смотрела на своего бывшего любовника.

— Не могу. Не теперь.

— Хорошо, но ты можешь стереть из памяти Вики, что Марина должна была отдыхать вместе с ними, а нас с Николаем перенести в Эмираты, чтобы мы были рядом с дочерью, пока она либо покажет, либо нет свои способности. Осталось всего два месяца до ее двадцати трехлетия. Это крайний срок, ты знаешь.

— Нет!

Жасмин, на секунду задохнулась от резкости его отказа, но, быстро придя в себя, со злобой выплюнула: — Тогда катись отсюда, и не мешай, мне делать то, что сделал бы на моем месте любой родитель. Ты ведь понятия не имеешь, что это такое — любить свое дитя.

— Идиотка, да даже примени ты всю свою силу, все равно не сможешь не то чтобы справиться, а даже просто найти Таяра. А помогать тебе в его поисках я не собираюсь. Чтобы там себе не навоображала, я знаю, что такое любовь к своему ребенку. И не собираюсь терять его из-за твоей дурости, — Жасмин смотрела в полыхающие бешенством глаза Владыки, чувствуя, как холод сковывает ее тело.

— Как ты мог? Он же бесчувственное избалованное чудовище.

— Он мой сын!

— Жасмин, я правильно понимаю, что Он намеренно подвергает Марину опасности в обход условиям договора? — Спрашивая ее, муж не сводил напряженного взгляда с джинна.

— Да!