Три желания женщины-мечты

— В стоимость билета не включены две тысячи транспортного налога, — пояснила Марина.

— Хорошо, — не стала спорить я. — А еще десять откуда?

— Три нужно отдать на топливный сбор, — отчеканила тетушка.

— Поезд не на керосине работает, — возмутилась я, — вроде он от электричества бегает.

— Здрассти вам! Оно что, бесплатное? Теперь в России за все копеечку требуют.

— Согласна, — сдалась я. — Итого, пять, а вы просите намного больше.

Марина вытянула руку и начала загибать пальцы.

— Тысяча — стоимость бесплатного питания, две — за подарочный набор пассажира, в него входят: одноразовая расческа, зубная щетка, мыло, тапочки и журнал по вкусу.

— Бесплатное питание выдается бесплатно, — отбила я подачу. — Подарочный набор тоже. Иначе с чего бы он так назывался?

Марина подбоченилась.

— Сингл-бизнес-люкс-вип-вагон снабжается элитным набором еды, там не вареная, а копченая колбаса с длительным сроком годности, вместо черствого хлеба свежие мягкие сухари и приложен рулон туалетной бумаги.

— Свежие мягкие сухари? — захихикала я. — Прикольнее только твердое натертое звездочками растительное масло. А что, пассажиры из экономкласса не могут воспользоваться в сортире бумагой?

— Почему, она есть, но пипифакс общественный, один на всех, а у вас свой, не тронутый, никем не захватанный. Поэтому и берется доплата за виповость, — растолковала Марина.

— Мне не нужны ни еда, ни подарок, — отрубила я, — вычеркните их.

— Нельзя, — приуныла администратор, — все включено в стоимость проезда.

— Выходит, за все это доплачивать не надо, — сделала я вывод.

— Нет! — заспорила Марина.

— Все учтено в билете, сами только что сказали, — уперлась я.

Марина закатила глаза.

— Стоимость купе — да, а к нему еще коробки с наборами. Их нельзя выкинуть.

— Почему? — не поняла я.

— Потому! Они прилагаются к вагону!

— Но если мне не нужны бутерброды?

— Не ешьте их. Но оплатить обязаны.

Я вновь признала свое поражение.

— Ладно. Набежало восемь тысяч. Но не двенадцать же!

Администратор откашлялась.

— Две штуки за спешел-убранство купе.

— Спешел-убранство? — повторила я. — Какое красивое словосочетание.

— На столике будет лежать льняная, а не бумажная салфетка, — зажурчала Марина, — на окошке висеть закрывающая от света штора. А то станете на каждой стоянке от света фонарей просыпаться, и народ на платформе вас увидит. Плюс одноразовые тапки и розетка, где телефон заправить можно.

Я хотела сказать, что все вышеперечисленное, кроме шлепок, которые вообще-то входят в подарочный набор, является оборудованием вагона и должно быть включено в цену проезда, а не оплачиваться отдельно, но потом буркнула:

— Понятно, восемь плюс два равно десять. Или я неверно посчитала? За что еще две тысячи с пассажира состригают?

Марина начала тыкать пальцем в монитор.

— Служащие участка дороги «Лапино — Бурундуково» содержат приют для старых и больных, не способных работать железнодорожных животных. Все, кто проезжает этот отрезок пути, добровольно жертвуют на благотворительность две тысячи.

Я разинула рот.

— Железнодорожные животные? Хотите сказать, что из Москвы в Каргополье состав тянут лошади? Ну тогда следует отменить топливный сбор, ведь кони не питаются электричеством.

Марина ринулась в бой.

— Коней нет, вагоны прет паровоз, или как там это называется. Речь идет о собаках, которые охраняют пассажиров, обнюхивают пути на предмет взрывчатки, кошках, которые ловят мышей, о коровах, которые дают молоко к кофе для вагона-ресторана. Понимаете? Стареньких псинок и прочее зверье списывают с довольствия, но им же надо кушать. Неужели вам не жаль четвероногих?

— Интересно, сколько людей перевозит поезд Москва — Каргополье? — полюбопытствовала я.

Марина подвигала мышку.

— Без обслуживающего персонала восемьсот сорок человек.

— А сколько пассажирских составов минует перегон «Лапино — Бурундуково»? — вкрадчиво спросила я.

— Не знаю, — растерялась Марина, — много.

— Штук десять будет? — не успокаивалась я.

— Наверное, больше, — предположила администратор, — расписание плотное. В Луковск, Запрянск, Нелигинов брег, Капустино, Волганск, Орлов-Нижний и еще много куда пассажиры из Москвы мимо «Лапино — Бурундуково» едут.

Я вынула телефон и открыла калькулятор.

— Пусть составов пятнадцать. Теперь решим задачу. Для удобства будем считать, что в каждом поезде примерно восемьсот человек, значит, всего… умножим поезда на людей, получим двенадцать тысяч пассажиров. С каждого по две тысячи, значит, в день получается… Ой, мама! Двадцать четыре миллиона! Страшно подумать, сколько получают собачки-кошечки в месяц, наверное, они живут в золотых будках, крыши которых выложены бриллиантами.

— Это же не я придумала, — заныла Марина. — Наша наценка маленькая, всего сто рублей за услугу. Берете билеты? Или передумали?

— Покупаю, — махнула я рукой.

— Отлично, — обрадовалась Марина. — Завтра, как договорились, их получите. Вам от нашей фирмы положен подарок. Вот, держите буклет об успехах «Кэмел — верблюд дорог».

Глава 11

Увидев меня на пороге магазина, его хозяйка, симпатичная стройная шатенка, вышла из-за прилавка.