Три женских страха

К счастью, папа спал – чудесные капли доктора Фо вовремя подействовали, ничего не скажешь. Я в душе поблагодарила мужа за то, что он сделал, и устроилась в кресле в комнате отца, забравшись с ногами и укутавшись мягким пледом. Хорошо бы еще молока стакан и успокоительное, а то трясет меня, как в лихорадке, но беспокоить Галю уже неудобно – немолодая женщина, и так весь день на ногах. И тут до меня донесся Галин вой. О, черт – ведь это тело Славки в дом занесли… Как я не сообразила, что Галю надо предупредить!

Я соскочила на пол, проверила, не проснулся ли отец, и побежала вниз, не забыв плотно закрыть дверь.

Галя рыдала на полу в гостиной, где на большом куске полиэтилена лежало тело моего брата. Мне снова стало не по себе при виде развороченного выстрелом виска.

– Теперь-то можно? – с вызовом спросила я у вскинувшегося при моем появлении мужа, и тот отошел к окну, задернул шторы.

Я опустилась на пол около Гали, обхватила ее за плечи и уткнулась носом в плечо, обтянутое сатиновым цветастым халатиком – домработница собиралась мыть комнаты на втором этаже. Галя неловко развернулась и прижала меня к груди:

– Санюшка… как же это такое… со Славочкой-то? Господи, душенька страдальческая…

Она рыдала так, что у меня заходилось сердце. Я гладила вздрагивающие плечи, седоватые волосы, выбившиеся из всегда аккуратной шишки, и шептала:

– Галя, Галечка, ну, не надо… не надо… тебе плохо будет, Галечка…

На меня с удивлением смотрели охранники – чужая, по сути, женщина убивается по покойнику, а я, родная сестра, сижу с сухими глазами. Но я действительно никогда не плакала. Единственным исключением стала та история с потерей ребенка. После этого никто и никогда не видел влаги на моих глазах. Наверное, занятия стрельбой сделали меня более жесткой, чем положено женщине. Как, в общем, и мое вполне мужское увлечение байком и связанная с трупами работа. Сентиментальность мне незнакома.

Акела не смог выдержать, решительно встал, поднял Галю, потом меня и подтолкнул к выходу:

– Галя, оставьте уборку, это сейчас не нужно. Аля, проводи ее в комнату, дай лекарство и возвращайся. Ты мне нужна.

Я уложила Галю на кровать в ее комнате, накапала сердечного, посидела пару минут, пока она сама не сказала:

– Иди, Санюшка, иди… ждет ведь…

– Галечка, ты не плачь только, ладно? – Я поцеловала ее в щеку и пошла к двери. – Потом еще зайду, посмотрю, как ты.

В гостиной был только Саша. Он по-прежнему стоял у окна и рассматривал что-то во дворе. Я подошла, обхватила его за талию и тоже посмотрела на улицу. Славкин «Мерседес» так и стоял на прежнем месте, а около него – темное пятно…

– Надо ребятам сказать, чтобы замыли до утра, – словно поймав мой взгляд, сказал муж. – Аля, теперь самое сложное. Нужно сказать отцу и делать что-то с телом.

– Отцу нельзя… ты ведь понимаешь! Он узнал про тендер?

– Да.

– О… Если ему сказать теперь вдогонку и о гибели Славки – я не поручусь за последствия, – простонала я, хватаясь за голову. – Саша, что делать, а? Скрывать нельзя – и говорить…

– У нас есть время до утра.

– Ты хочешь сказать, что до утра?.. – Я не смогла произнести слово «труп» применительно к брату, язык не повернулся, но когда Сашка кивнул, мне стало и вовсе не по себе.

Всю ночь в доме будет лежать… тело. Мертвое. Бывшее раньше моим братом. Кошмар…

– Аля, выхода нет. Увезти его сейчас в морг я не могу – нужно дождаться утра и позвонить человеку. Мы не можем выбросить его во двор, правда?

– Правда… – откликнулась я, не представляя, как буду спать сегодня. Скорее всего – никак…

Я ушла наверх, к себе в спальню, по дороге проведав отца. Он по-прежнему спал, и его ровное дыхание успокоило меня – значит, с ним все в порядке. Из своей комнаты выглянул Фо, улыбнулся. Без пенсне его лицо казалось растерянным, а маленькие глазки – слепыми:

– Фсе порядку, Сася?

– Да, Фо, все в порядке. Спасибо вам за настойку, папа спит.

– Карасё, – кивнул Фо. – Сьпаконая ноця.

– Спокойной ночи.

Дверь закрылась. Везучий Фо – ляжет сейчас в постель, выключит лампу и уснет. А я вот… вряд ли. Хоть бы Саша пришел скорее – в его присутствии всегда спокойнее и легче.

Я уселась на кровать к самой спинке, обхватила себя руками и задумалась. Похоже, на нашу семью объявили охоту. Интересно, кто перешел кому-то дорогу – папа или Акела? Судя по гибели брата – отец все-таки. Акела поклялся мне, что все его проблемы решились в тот день, когда я… когда мы с ним… Господи, ну надо же – два года прошло, больше даже, а все равно так невыносимо больно, что я не могу даже подумать о том, что произошло со мной, не могу произнести вслух. А Сашка винит во всем себя…

– Аленька, не спишь?

Я вздрогнула и повернулась к двери. На пороге стоял муж, держа в руке стаканчик с темной жидкостью.

– Что это?

– Это настойка от Фо. Выпей, Аленька, это поможет уснуть.