Три женских возраста

А вышло все почти как в бульварном романе. К врачу Анна попала ровно к назначенному сроку, зуб особых хлопот не вызвал – стоматолог удалил ей нерв, поставил аккуратную пломбу, и уже через полчаса Анна вдохнула всей грудью свежий апрельский воздух. До этого мгновения все шло очень хорошо: противная боль исчезла, на улице было еще светло и нехолодно. Если бы Анна не полезла в сумку за кошельком (хотела Альке мороженое купить), не обнаружила отсутствие ключей, не вспомнила, что оставила их в кабинете на столе, и не решила бы дойти до работы и взять их, – может, и не о чем было бы рассказывать. Ну зачем, зачем ей так сильно понадобились эти ключи?!

Но так уж сложилось. Анна неторопливо поднялась по Чапаева к Московской, по дороге пару раз заходила в магазины и, кажется, даже что-то тихонечко напевала под нос, – от полноты чувств. В здании «Колеса прогресса» она приветливо улыбнулась знакомому охраннику, сидящему в стеклянной будке возле двери, и быстро, перепрыгивая через ступеньки, поднялась на второй этаж, однако дойти до своего кабинета не успела. Так и застыла в неудобной позе, вытянув вперед руку и слегка наклонив голову, но ей было ни до чего – она увидела человека, вернее, двух людей, и эта картинка словно током ее ударила.

Следующие мгновения растянулись в памяти Анны, как жевательная резинка. Наверное, прошло не более пяти минут, но почему-то ей кажется, что она весь вечер провела, стоя возле своего кабинета и бессмысленно таращась на Георгия и Вику, спускающихся с третьего этажа… Они шли так близко друг к другу, что при ходьбе их бедра соприкасались. Но это еще не все: Георгий – ее, Аннин Гоша! – нежно придерживал красотку за талию, девушка смеялась, закидывая голову так, чтобы касаться щекой его плеча, а мужчина с удовольствием позволял делать это и вовсе даже не отстранялся, не отшатывался… Анна смотрела на все с какой-то нереальной ясностью, словно она не человек, а видеокамера, механически фиксирующая происходящее и не испытывающая никаких эмоций. Длинные светлые волосы Вики, сильная мужская ладонь на ее талии, умопомрачительная коленка, мелькающая в разрезе юбки, знакомые серые глаза, глядящие не на Анну, а на другую женщину, но – с тою же нежностью и теплотой!..

Они даже не сразу ее заметили. А потом Георгий случайно наткнулся взглядом на Анну, и тягучая жевательная резинка порвалась, время побежало быстро, неровными скачками. Удивление – ты откуда здесь? какой сюрприз! Сперва испуг, а потом – торжество в Викиных глазах и вина – в Гошиных, суетливые прикосновения, скомканное, никому не нужное объяснение… И очень, очень много слов. Которым невозможно не верить. Нельзя не верить. Не может быть, чтобы все это оказалось неправдой, только не с ней. Анна будет верить, будет, будет… Обязательно! Иначе весь ее мир полетит в пропасть!

– А летом поедем к Лешке на Зоналку, и я научу тебя кататься на водных лыжах. У него свой катер, мы каждое лето бываем там… Тебе понравится! Можем и Альку с собой взять. Хочешь?

Теплая крепкая рука у нее на локте, и этот мягкий, честный взгляд. Любимые глаза с лучиками-морщинками, и полные губы, и подбородок с ямочкой. Как же Анне все знакомо – она может закрыть глаза и легко нарисовать добродушное лицо Георгия с густыми пепельными прядями, падающими на лоб, она знает его так, как собственное отражение… и оно, это дорогое лицо, почему-то врет. Она ощущает фальшь в шелесте голоса, в задумчивой складке на переносице, даже во взмахе ресниц. Какое лето, какие лыжи? У нее апрель в горле застрял, как рыбья косточка… Алька в первом классе жутко подавилась сазаньей костью, пришлось даже врача вызвать, чтоб достал. А кто ей, Анне, вынет эту занозу? Почему так случилось, за что?..

– Ань, ну хватит тебе. Что, собственно, произошло? Вика попросила меня проконсультировать ее, она хочет серьезно заняться версткой… Молодая же, не век наборщицей быть, правда? Я объяснил ей основные принципы работы, вот и все. А ты ведешь себя так, будто случилось что-то страшное! – Недоуменное пожатие плеч, обиженное выражение на лице, и такая забота в каждом движении – подать руку, придержать под локоток. В самом деле, разве что-то случилось?..

Вечером, стоя под душем, Анна долго терла себя мочалкой. Женщине было все равно, что ее чувствительная кожа моментально покрылась гусиной кожей и покраснела, как после целого дня на пляже… Скоро наступит лето, Анна уедет на дачу, разложит на маленьком пятачке теплой земли свой водяной матрац и станет загорать, ничего не делая или читая книгу и похрустывая яблоками. Вот будет здорово! Никого, только она одна и интересная книжка!.. Выключив воду, Анна с отвращением взглянула на себя в зеркало и привычно погладила плоский живот. Ничего у нее не будет хорошего, ничего! Как же она устала от этой весны, скорей бы лето, подальше из душного города, от людей и проблем. Надоело, все надоело! Надоело верить, надоело мечтать, надоело быть такой дурой!..