Три жизни господина N

   …Я снова положил руку на «яйцо» и попытался сосредоточиться. Девятый класс выбран был не случайно. В те годы он имел статус предвыпускного, и я рассудил, что именно с этого момента нужно начинать переделку своей судьбы. Я напряженно пытался вспомнить до мелочей обстановку того времени и себя самого – ленивого школяра, мечтателя и неудачника. По пальцам моим снова бежало тепло, но, пока, ничего другого прерыватель не делал. И вот, когда я уже начал сомневаться в его работоспособности, комната опять озарилась вспышкой. Уже не сильно удивляясь, я снова полетел в черную пустоту и провалился в объятья сна, из которого меня выдернул дребезжащий звук механического будильника. А потом, откуда-то из бездны времен, обрушился молодой мамин голос:

   – Медвежонок, подъем! Опять в школу опоздаешь…

   Читая о первых впечатлениях героя, Денис чувствовал, как и его захлестывает волна ностальгии. Словно сам перенесся в прошлое. А герой повести пошел на кухню, где ждал приготовленный мамой завтрак. Он видел, как солнечные лучи весело играют на новых обоях, и в то же время хорошо помнил, как они с отцом много лет спустя отдирали от стены их пожелтевшие остатки, и отец тогда вдруг всплакнул, то ли от нахлынувших воспоминаний, а, может быть, над своей одинокой долей. А потом был двор, который даже сложно было узнать из-за отсутствия плотно припаркованных иномарок и еще не подросших деревьев. И, наконец, школа, возвращение в которую стало настоящим шоком…

   … Представьте себе, мой читатель, что вы проходите мимо беснующейся компании подростков. С высоты своего возраста снисходительно взираете на глупые забавы молодежи. И вдруг, вы уже сами в центре круга. И это на вас со всех сторон сыплются толчки и затрещины, а над ухом звучит оглушительный глупый смех. Вот так и я шел по школьному коридору. Молодые люди, от которых давно привык слышать только вежливое "Вы", фамильярно хлопали меня по плечу, под ногами, носилась мелкота из младших классов.

   Войдя в кабинет литературы, я проследовал к своей парте и первым делом проверил сидение на наличие кнопки. Она лежала там, где и положено – в самом центре стула, заботливо замаскированная серым хлебным мякишем. Выкинув это орудие издевательства, я поинтересовался, кому на этот раз "дать по шее". Ответом было молчание и усмешки. Мой сосед и лучший друг Колька Салохин, как ни в чем не бывало, протянул руку:

   – Привет, Вини! Опять кто-то кнопку подложил?