Три жизни господина N

   " Хватит с тебя на сегодня и этого. А вот потом, когда превратишься в прекрасную царевну, мы с тобой Аллочка еще потанцуем!"

   Наклоняясь, я болтал ей на ухо какую-то чушь. Присыпкина смеялась, но я замечал, как она ревниво поглядывает в сторону Костика и Маши. Их пара танцевал по соседству с нами. Как только закончилась мелодия, Салохин утянул меня в закуток за сценой.

   – С тебя еще двадцать копеек! – сообщил он по дороге. Я не возражал, хотя почти был уверен, что при пересчете мелочи приятель ошибся, и не в мою пользу.  В укромном месте собралось восемь нарушителей режима. На всю компанию приходилось четыре бутылки сухого. Пили "по жесткому" из горла с одной конфеткой на закуску. В последующие годы мне приходилось принимать куда более серьезные дозы спиртного, так что я отнесся к этому, как к невинной детской забаве, однако, не рассчитал возможности своего еще неокрепшего юношеского организма. Полбутылки "сушняка" резко ударили в голову. Ноги сами понесли в круг, где я лихо дергался под популярную в те годы "Ши из гаре". Когда песня закончилось, я, слегка пошатываясь, двинулся к креслам и тут же снова поймал на себе подозрительный взгляд Анны Петровны И тут объявили "белый танец". Я увидел, как Присыпкина приглашает Костика, а Маша через весь зал идет в мою сторону. Остановившись напротив, она сделала неглубокий книксен. Чувствуя, что волнуюсь, словно настоящий влюбленный подросток, я повел партнершу в центр зала. Танцевать мы начали со строгой дистанции. Но сейчас все было иначе, чем с Присыпкиной. Даже на расстоянии я чувствовал ее близость и улавливал легкий аромат духов (наверное, выпросила что-то из заграничной коллекции мамы). Полагалось что-то говорить, но я терялся в поисках подходящей темы. Наконец, Маша сама нарушила молчание:

   – Аля тебя не заревнует? – произнесла она с усмешкой, и кивнула в сторону соседней пары. Я посмотрел, как "лягушонок" пытается прижаться к мужественному плечу Костика, и мне вдруг стало весело.

   – Нет, она у меня не ревнивая! – ответил я, как можно беспечней. Маша улыбнулась, оценив мое чувство юмора. И ту же доверительно сообщила:

   – А ты в последнее время изменился. Повзрослел что ли…

   – Пора уже. Пятнадцать стукнуло – в тон ей ответил я. И тут Мария придвинулась на минимальное для школьной этики расстояние. В волнующей близости от себя я ощутил молодое женское тело.