Три жизни одного человека

Если говорить честно, никакая Африка у нас не пошла, но я не акцентировал на этом ни свое внимание, ни Сенькино, и уж тем более наших мастеров. Он делал какие-то вещицы, был счастлив, и большего от него не требовалось. Я же набирал заказы на все, что подворачивалось под руку, вплоть до садовой мебели.  Мы расширялись, разрастались, ручейки денег, сначала тощие, а потом все полноводнее и полноводнее,  стекались на счет, а мне все казалось мало. Уже отец ездил на машине, мама обзавелась с молодости вожделенной нутриевой шубкой, бабушка забила антресоли горохом, фасолью, свечами и прочими запасами на случай атомной бомбежки, и я прикупил землю, где собирался строить дом.

После всех этих событий у меня было одно желание: уехать куда-нибудь месяца на два и отдохнуть, оторваться от всего, просто подумать, что же я хочу дальше. Но для этого мне на комбинате просто позарез был нужен мозговитый человек, которому я к тому же мог бы полностью доверять. Сенька выпадал хотя бы по той простой причине, что он мог в любую минуту сорваться и уйти в запой. И хотя я очень надеялся, что больше этого не произойдет, однако шанс оставался. Кроме того, он в управленческих делах совершенно не соображал. И тогда я предложил занять место Николаю, и он согласился. А я покидал вещички в рюкзак, присовокупил к ним пачку денег, сел в свой рыдван и уехал к своей второй бабушке, к черту на рога, в деревню.

Третья жизнь

Судьба, судьбина, участь, рок, удел, жребий, доля,  кисмет, шикзаль, фатум, звезда, планида... Вроде бы все эти слова обозначают одно и то же. Но я всегда чувствовал между ними разницу. Судьба – это что-то огромное, вмещающее в себя как хорошее, так и плохое. Судьба – это твоя жизнь, такая, как ты ее прожил, или же какую заслужил, какую присудили. Она может быть счастливой, загадочной, непостижимой, переменчивой, а может быть яркой,  блистательной, неординарной, великой. Или же лютой, суровой, нелепой, трагической, а то и трагикомической.

Иное дело – судьбина. Есть в этом слове безнадежность, беспросветность и усталая слепая покорность.

 Жребий содержит в себе элемент случайности, бросание костей, монетки. Это слово игрока, фаталиста. Но в нем есть надежда, как и в слове «фатум».

Рок – слово трагическое, тяжелое. Это – обреченность, бессмысленность сопротивления, и музыка этого слова траурна.

Участь, удел, доля – получение не целого, но только части чего-то. В этих словах есть стадность, безликость, и в них  тоже звучит минор.

Планида – что-то равнодушное, холодное,  безучастное и непреклонное в своей отдаленной безучастности.

И только звезда дает надежду, указывает путь и призывает бороться. А я свою зеленую звезду больше на небе не видел. Наверное, она решила, что сделала для меня все, что смогла, и ушла светить кому-нибудь другому, кому она сейчас нужнее.

Моя третья жизнь началась с того, что две недели у бабушки, в глухой деревне под Воронежем, я проспал. Утром бабушка с трудом расталкивала меня и кормила завтраком. Я ел, часок перемучивался и опять ложился спать до обеда. Обедал и ложился спать до ужина.

- Максим, чего же ты все спишь да спишь? – сокрушалась бабушка. – А что ты ночью будешь делать? Ты ведь не заснешь!

Но в одиннадцать вечера я, едва коснувшись головой подушки, засыпал мертвецким сном и дрых до утра.

Через две недели мой организм, видимо, достаточно  напитался отдыхом, и я стал потихонечку помогать бабушке по хозяйству. То что-то подколочу, подправлю, то покошу траву, то окучу картошку... Несколько раз возил бабушку в соседний городок затовариться. Она была страшно довольна и горда, тем более что я сразу же по приезде буквально заставил ее взять приличную сумму на хозяйство, и теперь она распоряжалась ею по своему разумению.

Уезжать я пока не собирался, и, если говорить честно, мне было как-то все равно, что там происходит на комбинате. Была твердая уверенность в том, что все путем, все идет своим чередом.

Так бездумно, пребывая почти в растительном состоянии, я проболтался почти два месяца, и когда осознал, что стал строить планы и генерить идеи, понял, что пора ехать домой.

Вернувшись, я сразу же попал в бешеный круговорот. Один из наших высокопоставленных клиентов предложил мне довольно дешево выкупить еще одно небольшое деревообрабатывающее предприятие, но уже в городе. Пошли большие деньги. Мы закрутели. Сенька, наконец, купил себе квартиру и женился на Ксе, которая через четыре месяца родила ему сына.