Три Звезды

До станций, по которым был совершен первый залп, оставалось тридцать секунд подлетного времени, и вражеские корабли прикрытия, плюнув на безопасность, просто висели за пределами щита и вели огонь из всего арсенала, что у них был. Сгустки плазмы, снаряды орудий ближнего радиуса действия и противоракеты мчались навстречу торпедам. Но как показал анализ самой первой атаки и последующие, одна станция с прикрытием не способна выдержать одновременно пятьдесят торпед в одном залпе, поэтому я не сомневался в успехе удара. Но поумерить пыл кораблей прикрытия можно.

– По два лезвия из группы направить на корабли прикрытия.

Мой голос прозвучал тихо, но те, кому адресовался приказ, меня услышали.

Принудительный гормональный душ напрочь выключил у меня какие-либо эмоции, но я фиксировал эмоциональный фон экипажей, передаваемый псевдомозгом кораблей. И пока что все находились на взводе и предвкушении схватки, но был и страх, и безразличие.

После моего приказа офицеры оружейного поста запорхали руками над виртуальными консолями, и вскоре две торпеды в каждой из четырех групп начали отходить в сторону, чтобы своей детонацией не зацепить остальных. «Лезвие» – такое название получили торпеды, работающие на принципе гамма-лазера с ядерной накачкой. Их было по десять штук в группах, и двигались они позади стандартных торпед, так как способны наносить удар с расстояния.

Отойдя на положенное расстояние, лезвия сдетонировали, и восемь идеально ровных огненных шаров озарили окрестности, а столько же лучей когерентного гамма-излучения уткнулись в корпуса осмелевших кораблей противника. Куда именно попало излучение, видно не было, но вражеские корабли, по которым был нанесен удар, тут же поспешили спрятаться за плазменным щитом. Но два из них получили значительные повреждения, один закрутило вокруг своей оси и, испуская газообразное вещество в космос, все-таки сумел уйти под щит, а второму оторвало носовую часть, и он, кувыркаясь, начал отдаляться от своей орбитальной станции. Видимо, удар пришелся в момент попытки выстрелить из плазменного оружия, и гамма-излучение повредило магнитные контуры ствола, что привело к разворачиванию плазменного сгустка внутри корпуса.

Таймер отсчитал последние секунды подлетного времени, и почти одновременно в щитах первых четырех орбитальных станций начали детонировать торпеды, пробивая путь для своих товарок. Лезвия детонировали, не долетая до корпуса, пронизывая нутро станции гамма-излучением почти насквозь. Все долетевшие торпеды ворвались в разорванный плазменный щит практически одновременно. Четыре огненных кольца, быстро расширяясь в безвоздушном пространстве, разносили с собой во все стороны огромные куски и множество мелких. Через тридцать секунд то же самое произошло и с четырьмя орбитальными станциями, по которым наносился удар во вторую очередь. Но многие корабли, прятавшиеся под щитами станций, уцелели и, как только стабилизировали свою орбиту после взрыва, сразу открыли огонь по нашей эскадре. По космическим меркам бой шел практически в упор, и вскоре появились огненные росчерки от попадания плазмы в пылевой щит. Но при численности в пятнадцать единиц пробить физический щит без концентра огня на одном участке просто невозможно, по крайней мере, пока есть достаточно контейнеров с пылью. А без прикрытия своих плазменных щитов противник становился просто мишенью. Этот момент был оговорен заранее, и за уничтожение уцелевших принялись фрегаты двести первого проекта: группы по пять единиц выныривали за край щита и производили залп по две торпеды каждый, после чего снова уходили под щит. Цели были разрозненны, и обычно десяти торпед хватало, чтобы их уничтожить.

Еще одну станцию орбитальной обороны, которая была без прикрытия, разнесла повторным залпом, перезарядившиеся торпедная платформа. А четыре пушечных фрегата работали над тем, чтобы заткнуть орудия нашей цели. Практически снайперский огонь – попасть в раскрывшуюся дыру в плазменном щите станции, где находятся орудия, да еще с учетом подлетного времени снаряда.

Через десять минут такой дерзкой вылазки все было кончено, во вражеской орбитальной обороне образовалась огромная дыра, которую противник сможет закрыть не так скоро. Проверив орбиты оставшихся станций, убедился, что расчетное время в пределах десятипроцентной погрешности, и отдал приказ:

– Начать сближение.

Все корабли эскадры, подчиняясь единому приказу, развернулись кормой по ходу движения и запустили маршевые двигатели, начав торможение. На тактическом трехмерном изображении круг, обозначающий траекторию нашей орбиты, начал вытягиваться в эллипс, пока не пересек орбиту цели в нужной точке, после чего торможение прекратилось, и вся эскадра, следуя данным с вычислителей кораблей, приняла такое положение, чтобы при приближении выровнять скорости с целью.