Три Звезды

Через две минуты первый десяток торпед достиг планетарного щита и подорвался. Вспухли огромные огненные шары, и по поверхности щита разошлись гигантские ударные волны, разгоняя ионизированный газ в разные стороны. Обширная область пространства очистилась от плазмы, и в образовавшуюся дыру устремились невидимые щупальца станции разведки. Нечаев приблизил данный участок, и на модели начали проступать детали. Все затаили дыхание, думая увидеть там города и гражданскую инфраструктуру, но результат оказался неожиданным. Вся поверхность планеты была усеяна пересекающимися линиями техногенного происхождения. Нечаев еще больше приблизил изображение, и стало видно, как по этим линиям с огромной скоростью движутся контейнеры.

– Транспортная система? – предположил кто-то из генералов.

– Больше похоже на конвейерную линию, чем на транспортную систему, – возразил Нечаев, – но с этим будем разбираться позже. Похоже, предположение о генераторе щита оказалось верным.

Он повернул изображение так, как будто наблюдатель находится на поверхности планеты, благо виртуальная среда это позволяла. Перед взором Генерального штаба возвышалась мегалитическая башня, выполняющая роль трубы. Треть башни, если смотреть с вершины, имела одинаковый диаметр, а дальше диаметр начинал увеличиваться, и чем ближе к поверхности, тем быстрее. Словно кто-то установил дудку мундштуком вверх. Вычислитель определил высоту строения и выдал шесть километров. Из самой трубы, вверх, выбрасывался тот самый ионизированный газ, который и служил планетарным щитом. Технологический уровень тех, кто это построил, просто поразил Нечаева, и он как завороженный разглядывал это строение, пока его не прервал генерал, командующий планетарным десантом в данной операции:

– Господин главнокомандующий, время начинать.

Нечаев посмотрел на говорившего и с запинкой ответил:

– Да-да, начинайте.

В это же мгновение пушечные фрегаты открыли огонь, подгадывая подлет второй волны торпед, так как дыра в планетарном щите начала затягиваться. А от десантных кораблей начали отделяться сотни капсул и на своих двигателях уходить к поверхности. Тем временем произошел очередной подрыв торпед, и уже через несколько секунд появились взрывы на поверхности планеты, когда снаряды достигли ее поверхности. Падение стокилограммового снаряда на скорости двести километров в секунду создавало огромные разрушения, сопоставимые с применением тактического ядерного оружия. Низкая гравитация обеспечивала подъем пыли и обломков от разрушения на значительную высоту, и вскоре обстреливаемый участок заволокло непроглядным облаком, но снаряды продолжали свое разрушительное действо, постоянно подсвечивая это облако снизу. Огонь велся по площадям, и некоторые снаряды попадали в башню, возвышающуюся над всем тем адом, который устроили фрегаты триста первой серии.

Нечаев перевел свое внимание на первую волну десанта, в которой были пауки и тараканы, и ему вдруг стало смешно. Он окинул присутствующих взглядом и со смехом в голосе спросил:

– Господа офицеры, а вам не кажется, что наша армия превращается в какой-то рой насекомых?

Но ответом ему были лишь хмурые лица.

Эпилог

Где-то на планете Оршу

Абсолютная тьма и никаких ощущений. Не чувствую ни рук, ни ног, даже говорить нечем, только надпись перед глазами:

«Система восстановлена. Проводится анализ повреждений. Ожидайте…»

Я не знаю, сколько прошло времени, но кажется, что слово «Ожидайте» висит целую вечность. Мысли путаются, и невозможно удержаться хоть за одну – прям калейдоскоп какой-то. Но все же две мысли появлялись чаще всего: «Где я?» и «Как я сюда попал?». А то, что я попал, в этом нет сомнений.

Наконец тьма начала рассеиваться, и я обнаружил себя в белой комнате три на три метра, без каких-либо деталей, за которые можно зацепиться глазом, а в голове прояснилось. Голова! Я тут же осмотрел себя и убедился, что все на месте, и в этот момент появилась следующая надпись, не обещающая ничего хорошего:

«Обнаружены критические повреждения. Ресурсы системы ограничены. Выход в реальность невозможен».

Я сглотнул несуществующий комок в горле и привычно вызвал информацию о состоянии своего тела. Передо мной, словно нехотя, медленно проступил силуэт человека, и от увиденного я чуть было снова не отправился в небытие:

«Критическая ситуация. Отказ сердечной мышцы».

В комнате начало темнеть, а зрение медленно сужалось и превращалось в туннельное.

«Задействованы экстренные меры. Ожидайте…»

Спустя минуту как только зрение начало восстанавливаться, появилась еще одна надпись:

«Выполняется гормональная терапия».

Мне сразу стало легче и в какой-то степени весело, и я легкой походкой обошел изображение своего тела вокруг.