Тряхнем стариной! (СИ)

— А не попусту не получится, Ягушка. Не было в Тридевятом ни ведьмака — почитай, последнего Змей спалил, еще когда летать по-нормальному мог. Замучил тот ведьмак у него по вотчине шариться да девок сельских портить. Ни предсказания не было.

— А это значит…

— Не из Тридевятого царства наш Полкаша. Ну, это мы могли у него и сами спросить. 

Ага, а почему так не сделали? Сидели четыре дурака, ага. Вот так оно всегда и бывает. 

— С другой стороны, он и недоговаривать мог. 

— Это верно, сестра, надо знать, как спрашивать, — ухмыльнулся Анчутка. — Да и толку-то оно с того было? Мы знать хотели, кто его сюда подослал. Но ты сюда его кличь, сейчас про все и спросим.

— Не получится, — хмыкнула я. — Я его заместо цесаревича отправила с богатырями. Приходили тут… тьфу. Да и толку, Полкаша… в общем, пустышечка. У него и правда свои цели были.

Угу. А я чуть голову не сломала тут разбираться.

— Ха! — фыркнул Анчутка. — А помазанником до сих пор пахнет. 

— Ну, пахнет, — согласилась я. — И будет пахнуть. Еще пару часиков точно. А потом… а потом надо будет…

И мы, не сговариваясь, посмотрели на корзинку с Изечкой. Скарапея теперь мурлыкала ему негромкую песенку.

— Да, пахнет, — вздохнул Анчутка. — И пахнет, и надо будет. Темные грядут времена, сестра.

Глава тридцатая

Но следующие дни прошли спокойно.

На фоне всех событий даже скучно, если не считать того, что у Кощея крыша поехала. После визита царских дуболомов я ожидала, что он обратно в Кудымское царство чесанет, а у него полководческий кризис случился. Выражалось это в следующем: лес был переведен на военное положение, зайцы отловлены и пересчитаны, птицы развешаны по веткам, по периметру все перекопано… Особо зверствовать я ему не давала, он-то уедет, а мне тут жить, но передвигаться стало затруднительно. Стой, кто идет, ползет, летит, не так свистишь, не так летаешь — последнее уже мне в ступе. Я Кощею пригрозила метлой…

Но понимала, что он прав. Врага надо встретить лицом к лицу, а не с голым задом. 

Я скучала по Изечке, наблюдала, как на огороде разрастается всякая важная трава, периодически даже тестировала — то чтобы спать лучше, то чтобы проснуться быстрее, то еще для чего-нибудь. Делала маски на физиономии, однажды напугав Анчутку так, что он, бедный, с окна свалился прямо в свежевырытый окоп. Кот с утра проваливал по делам, возвращался почитай к ночи, мрачный и недовольный, мало ел, скверно спал…

Мы все понимали, что надвигается что-то недоброе. Примерно представляли, откуда ждать, но это как гороскоп. Мол, сегодня случится какая-то фигня, а вот что именно — интернет отключат или карточку заблокируют, это секрет.

— Хорош уже тыгыдымкать, — рявкнула я на кота, кажется, на третью ночь. — Вставать скоро, ты все носишься. 

Кот скребся в углу, я вздохнула. Вот он и Баюн, а толку? Но хоть на заднице по полу не ездит, и то хорошо. Когтеточку ему, что ли, сделать из полена и веревки?

— Не могу понять, кто же Лиху доносит, — проворчал кот, вспрыгивая на кровать. Я хекнула и попыталась выползти из-под него — все же вес у него как у доброго добермана. — Всех опросил, всех проверил, соврать мне никто не мог…

Я кивнула. Все равно сон перебил. Да и рассвет уже какой-никакой в окне брезжил.

— Селяне не знают про наши дела, — сказала я. Ой. Что-то у меня заворочалось в голове. И мне это не шибко и нравилось — все мои прежние догадки подтвердились.

— Ты чего? — насторожился Баюн.

— Продолжай, — милостиво позволила я. — Только перестань меня лапами мять. И вообще, шел бы ты спать на печь. 

— Жарко там, — фыркнул кот. Ага, а тут не жарко. Развалился, понимаешь, задница пушистая. — Вот я все думаю, может, упустил я кого? 

Вот оно! В голове у меня щелкнуло.

— Ага. А я сейчас вспомнила, что она мне сказала — она у черта была. Вот как думаешь, а если бы я это проверила?

Нет. Нет-нет-нет, только не это, лихорадочно думала я. Это какая цепочка? Черт, а потом… Только не Анчутка. Я этого не переживу. Он же… он же… ну нет, не может быть!

От избытка чувств я даже села. Кот заворчал, вроде как только улегся, а я дергаюсь. 

— А ведь Черт бы ее раскусил, — заметил кот. — Не с ее силой с Чертом тягаться.

— Значит, не была она у него, — согласилась я. — Но точно была уверена, что я не пойду к черту лысому…

— Ась? — подскочил кот. — К кому?

— К черту лысому, — повторила я. Я ведь так сказала тогда? Вроде да. Ну, наверное. — А что?

— Фр-р. Да, Яженька, с памятью у тебя беда до сих пор. Черт лысый — это же не Черт.

— А кто?

— Водника так называют. Речной черт. Черт лысый. Ты же с ним разругалась тогда как раз и… Мря-ау!

У кота иногда такое бывало. Вроде бы рассудительный и с виду нормальный, а крыша тоже подтекает слегка. Ну или у котов тоже нервы. Потому что он в прыжке шмякнулся в мои украшения — у меня как раз руки дошли вечерами их разобрать — и начал их раскидывать по всей комнате.

— Зеркало, — ворчал кот. — Вот надо было мне догадаться. Все покоя лесу не давал, а оно тут, тут где-то… ты же, Яженька, о своих-то делах не докладываешь. А как мне сказала про водника, так то мне…